Состоявшееся недавно в Ташкенте заседание Кабинета Министров Республики Узбекистан попыталось представить дело таким образом, что экономика Узбекистана развивается ускоренными темпами и намечены шаги, которые сделают ее еще более динамичной и отвечающей вызовам времени.

Однако, изучение ситуации изнутри малого бизнеса и частного предпринимательства, встречи и беседы с учителями средних школ показывают, что на самом деле ситуация далека от той, которую хочет видеть, а возможно представить публике правительство республики. Ситуацию в Узбекистане можно характеризовать как внешне стабильную. На самом деле не устранены глубинные процессы, которые могут привести к росту скрытого пока внутреннего социального напряжения.

Главная нерешенная проблема Узбекистана — стагнация экономики, отсутствие ее реального роста. Тот рост, который показан в отчетах, получен благодаря своеобразным методикам подсчета. Так, например, учитывается, сколько открылось новых малых предприятий или микрофирм, однако не сообщается, сколько из них закрылось или фактически бездействуют, сколько частных предпринимателей не используют своих патентов или сколько граждан Узбекистана нелегально мигрируют в Казахстан и Российскую Федерацию в поисках заработка.

Не впечатляют и не вызывают доверия и показатели экономического прироста в промышленности. Скорей всего они получены благодаря тому, что учитывается рост производства только на действующих предприятиях. Что касается роста заработных плат в бюджетной сфере, то это совершенно непонятно и не поддается разумному объяснению, как и факт роста реальных доходов населения на 22%.

Например, сокращена заработная плата работников банков, начиная с Центрального банка Республики Узбекистан, в среднем на 50%, упала стоимость 1(одного) урока в средних школах, в итоге фактическая зарплата учителя в пересчете выплат за один час работы — снизилась, хотя требования к ним возросли многократно.

За последний год параллельно заработной плате работников бюджетной сферы, а, иногда опережая ее, росли цены на коммунальные услуги, электроэнергию, газ, телефон. Причем рост этих платежей и тарифов ощутимо опережал рост заработной платы. Почти такими же опережающими темпами росли цены на продукты питания. Остановлена конвертация валюты по текущим операциям, «Ипотека-банк» перестал выдавать кредиты под строительство и покупку жилья.

Продолжает падать доверие предпринимателей к правительству. Многие предпринимателей не желают инвестировать даже в свой собственный бизнес, а часть из них стремятся перенести бизнес за пределы страны. Итогом всего этого логичным образом стал высокий уровень безработицы. Однако он, пока еще компенсируется огромной нелегальной миграцией граждан за пределы своих вилоятов — в столицу, но еще намного больше в Казахстан, Россию.

Узбеки и другие представители коренных среднеазиатских национальностей, как правило, неконфликтные люди. Кроме этого причина отсутствия, точнее, весьма редкие проявления открытого возмущения связаны с тем, что созданы весьма сильные органы СНБ, милиции, прокуратуры, обеспечен полный контроль исполнительной власти над судом. Это ясно демонстрируют все судебные процессы по делам представителей оппозиции, будь то правозащитники, журналисты или руководители «Солнечной Коалиции».

Такой жесткий контроль позволяет практически без суда и следствия расправиться с любым гражданином, если он начинает представлять потенциальную опасность власти. Факт существование же некоторых правозащитников, журналистов, особенно пишущих в Интернете, пока меньше волнует власти. Поскольку теоретически доступ к Интернету имеют не более 1,5–2%% населения, причем многие оппозиционные сайты надежно блокируются, провайдеры и практически все Интернет-кафе строго контролируются. В результате таких мер, материалы этих людей в Узбекистане читает весьма ограниченное количество людей.

Причем, как и во времена сталинских репрессий, люди предпочитают публично не общаться и говорить на политические темы. Ситуация усугубилась в связи с тем, что в конце декабря, под предлогом борьбы с терроризмом, «вредным влиянием» Запада и, соответственно, «угрозами стабильности» страны были значительно ужесточены наказания не только за несанкционированные собрания, но и за попытку агитации людей к созданию неправительственных организаций или к участию в их деятельности. Это разобщает общество и делает невозможным легальную деятельность любой оппозиции.

Угроза прихода к власти «исламского фундаментализма» в случае ухода нынешнего руководства звучит с самых различных сторон. Когда это звучит со стороны действующей власти — это скорее оправдание ужесточения и консервации существующих порядков. Точно так же необходимо эту угрозу понимать, когда это звучит из уст московских политологов.

Когда она звучит из уст светской оппозиции, то это, возможно, скрытое обращение к власти, в надежде, что из-за этой угрозы власть снизойдет до диалога с ней. Когда она звучит из уст различных независимых политологов или диссидентов, когда-то живших в Узбекистане и покинувших его много лет тому назад, то это скорее надежда, мечта, что все-таки есть какая-то сила, которая может, пусть и нелегально, но противостоять режиму.

Однако, на самом деле, лидеры исламских фундаменталистов, в основном, сидят в тюрьмах, весьма жестко изолированы от общества и своих семей. Их родные, близкие и друзья испытывают колоссальное психологическое давление и находятся под неусыпным контролем со стороны спецслужб, милиции, махалли. Люди просто испытывают страх перед общением с ними. Андижанские события и ускоренные показательные суды довершили дело.

Кроме того, нужно иметь в виду, что все опросы общественного мнения, по крайней мере, обнародованные на различных конференциях и в публикациях, показывают, что только 2% населения, в том числе и молодого, видит идеал общества в мусульманских образцах, а более 75% респондентов поддерживают укрепление отношений с Россией и ностальгируют по временам бывшего Союза.

Кроме того, поскольку на селе люди находятся на грани физического выживания, а то немногое, что они могут заработать, зависит от местной власти, то никто не хочет портить с ней отношения. Сегодня в политической, социальной и духовной атмосфере Узбекистана преобладают такие чувства как страх, ненависть и бессилие, апатия и депрессия. Власть ясно понимает отношение общества к ней и предпринимает лихорадочные шаги для исправления положения. Объявлен курс на приватизацию земельных участков под строениями. Это серьезный шаг к защите частной собственности, включению в рыночную инфраструктуру и оборот частной собственности граждан.

Несколько либерализована и облегчена ситуация в малом бизнесе и частном предпринимательстве. Предполагается создание структур микрокредитования, когда ставка по кредиту не будет превышать 5%, намечен пересмотр таможенного законодательства и других законов в сфере экономики в связи со вступлением в ЕврАзЭС. Взят курс на долгожданную реформу налогового законодательства. Такие оптимистичные обещания и бодрые поручения по поддержке малого бизнеса и частного предпринимательства, либерализации экономики, развитию гражданского общества граждане Узбекистана слышат уже 15 лет, но ситуация, начиная с 1996 года, почти 10 лет, неуклонно ухудшается.

Различные инстанции — от республиканского до районного уровня — ежегодно принимали различные решения и постановления, которые разоряли тысячи мелких предпринимателей. Однако, ни разу ни один чиновник не понес наказания именно за эти свои действия, а власть, ни разу не извинилась, не компенсировала убытки, а только усиливала репрессии против недовольных. Жалкие остатки свободы слова уничтожены, а зародыши институтов гражданского общества разгромлены.

Так называемые политические партии и депутаты Парламента Республики ни разу не возмутились, не потребовали отчитаться правительство ни за одно такое решение. В ответ они исчезли из поля зрения граждан, превратившись для них в виртуальные организации, которые никогда и ничего самостоятельно не решают.

Поэтому общество будет ждать и работать, по большей части уводя свой бизнес в тень, а деньги сохраняя в банке, лучше всего стеклянной, трехлитровой. Общество и правительство живут в разных плоскостях и все больше отдаляются друг от друга и заседание правительства по итогам 2005 года — самое яркое тому подтверждение.

 EURASIA-Internet