Теперь попробуем разобраться с министрами — какие из них нужны, а без каких можно обойтись.

 

Министры иностранных дел и обороны будут всегда и в любом кабинете — эти функции никто, кроме государства, выполнять не может, и они слишком специфичны, чтобы обойтись без соответствующих министров и ведомств.

 

Скорее всего, то же относится и к министру внутренних дел, как к министру полиции и полицейских функций в других странах. Так как Украина страна унитарная (в отличие от федераций — США или ФРГ), то вряд ли возможна передача полицейских функций на уровень областей или городов, что, впрочем, не исключает возможности создания муниципальной милиции.

 

Сомнительна и необходимость существования министерства чрезвычайных ситуаций. Ни практика, ни опыт развитых стран такого не оправдывают, тем более что предотвратить возникновение этих самых ситуаций это ведомство не в силах. Представляется логичным расформировать его, передав «чернобыльские» функции министерству экологии, а функции служб спасения, пожарных и бывшей гражданской обороны — в ведение министра внутренних дел (это вовсе не предполагает слияния их с милицией).

 

По-видимому, ликвидировать следует и пост министра юстиции. В странах англосаксонского права (США и Великобритании) министром юстиции по должности считается так называемый генеральный атторней, которого у нас при переводе именуют то генеральным прокурором, то министром юстиции. У нас же в стране очень много правоохранителей, но от этого почему-то не меньше ни преступлений, ни коррупции, ни бесправия. Если Конституцией предусмотрен отдельный, обособленный от правительства институт Генерального прокурора, который должен в той или иной мере следить за законностью в стране (в какой мере — вопрос спорный), то ему и должны быть переданы все соответствующие функции. Назначаемые им прокуроры должны представлять государственное обвинение в уголовных процессах, часть его аппарата должна контролировать состояние дел в правоохранительных органах (системы МВД и СБУ или иных, если они будут) и т. д. Вероятно, Генерального прокурора следовало бы ввести в состав кабинета в качестве ответственного за юстицию.

 

В настоящее время Министерство юстиции обладает немалыми правами и выполняет многие функции, но где же результат? Министерство регистрирует акты правительства и ведомств, как будто бы служа преградой для незаконных решений. И что, правительства или президенты в нашей стране не принимают незаконных решений? Да сколько угодно. И президенты, и правительства в нашей стране постоянно нарушают, к примеру, Конституцию. И Министерство юстиции им не помеха. Кроме того, этому министерству подчинена Государственная исполнительная служба, отвечающая за исполнение решений судов. И что же — судебные решения у нас исполняются? Хотя бы на 3/4? Или сама эта служба не замешана во многих злоупотреблениях, как и так называемый Укрспецюст, с которым даже Генеральной прокуратуре пришлось воевать? Все эти многочисленные органы, призванные следить за законностью и исполнением решений судов, нисколько не улучшили правовой климат в стране. Поэтому их тоже следует ликвидировать, избежав дублирования функций, раздувания аппарата и, возможно, уменьшив тем самым злоупотребления.

 

Нельзя обойти вниманием и спецслужбу — СБУ: хотя ее руководитель в правительство не входит (и не должен), однако она достаточно важна. Ликвидировать ее, к большому нашему сожалению, нельзя, потому что внешняя разведка и контрразведка необходимы в любой стране. Однако функции СБУ необходимо совершенно пересмотреть, как и ее непомерные штаты. Лучше всего в этом конкретном ведомстве было бы уволить всех сотрудников сразу и потом набрать совершенно новых людей, потому что, по правде говоря, пытаться переменить образы мыслей и действий сего «персонала» — дело безнадежное. Дело в том, что на протяжении уже почти ста восьмидесяти лет (с момента ее основания царем Николаем I — тогда она называлась III Отделение Собственной его императорского величества канцелярии, предпоследнее и приснопамятное название ее КГБ, а ныне — СБУ) туда набирают лиц со столь специфическим отношением к вопросам морали, что переделать эту службу не представляется возможным.

 

Спецслужба должна бороться со сшпионажем и подрывной деятельностью других государств на территории Украины, а не заниматься провокациями внутри страны, а не следить за парламентом и за оппозицией, и не совать свой нос в электронную почту граждан, чем она постоянно и столь трогательно озабочена. СБУ и ее агентура ни под каким видом не должны участвовать в выборах, строя из себя политические партии, будь то сторонники прогресс-социализма или другие корченые братцы. Следует раз и навсегда уничтожить институт провокации и провокаторов, оставшийся от недоброй памяти СССР и Российской империи. (Кстати говоря, ничего из этого при демократическом правительстве до сих пор не сделано — не сделал этого ни убежденный демократ г-н Ющенко, ни заядлая любительница народа г-жа Тимошенко, ни еще один полный демократ г-н Турчинов. Болтать о демократии они все горазды, а вот что-то для этой демократии делать…)

 

Что до финансово-экономического блока правительства, то в нем, несомненно, вечно министерство финансов. Оно существует в любом правительстве, а его руководитель, как правило,— второе лицо в кабинете.

 

Безусловно, лишнее звено — Министерство угольной промышленности. Если в стране существует специальное министерство, занимающееся проблемами топлива и энергетики, то это уже много, на самом деле вполне можно было бы обойтись и одним министерством промышленности и энергетики, а уж тем более создавать целое министерство для угольной отрасли — совершенно ни к чему.

 

Это общий принцип управления — не должно быть отдельного министерства для каждой отрасли, иначе страна станет неуправляема, а власть от Кабинета министров перейдет, как уже было сказано, к другому органу, с более узким составом. Нельзя также создавать министерство под каждую проблему, как бы сложна и важна она ни была. Предположим, мы обратим внимание на такую общественно важную проблему, как питание и образ жизни людей. В нашей стране более половины населения имеют избыточную массу тела (ожирение) или недостаточную, более половины населения курит, значительные группы подвержены алкоголизму и, того хуже, наркомании. В то же время занимается спортом и каким-то образом пытается поддержать свою физическую форму незначительное меньшинство. Результат таков, что продолжительность жизни сокращается, все вокруг больны, трудоспособность резко падает, школьников и студентов трудно учить, потому что они слабы здоровьем, в общем, население понемногу вырождается. Чем не сверхважная проблема? Что еще более важно для демократического общества, чем человек и его гармоничное развитие? Так что, создаем министерство? Которое будет следить за рационом питания, бороться с курением, фаст-фудами, обжорством одних и недоеданием других? Повторимся: на каждую проблему, как бы важна она ни была, министерство не создашь, иначе правительство будет неработоспособно, а страна неуправляема.

 

Вероятно, поскольку положение в экономике довольно сложное, и требуется сочетать и управление все еще значительной государственной собственностью, и координацию уже частных предприятий (к примеру, компании горно-металлургического комплекса, кажется, просто жаждут, чтобы их координировало министерство), и структурные реформы, и многое другое, представляется возможным и даже разумным иметь в структуре правительства надотраслевые экономические министерства — сельского хозяйства, промышленности, энергетики, транспорта и связи. Однако еще более дробное деление неуместно. Как уже говорилось, ни к чему Министерство угольной промышленности. Не следует также выделять особое министерство связи — ею, как и информатизацией, и проблемами информационного общества, и организационными аспектами развития электронного правительства, должно заниматься единое Министерство транспорта и связи. Хотя в его составе соединены довольно разные отрасли, однако это сложившаяся традиционная практика, и она неплохо зарекомендовала себя во многих странах. Принцип соединения здесь не отраслевой, а функциональный — это министерство отвечает за коммуникации всех видов и их развитие. Кстати говоря, попытки разделить это министерство, предпринимавшиеся мадам бывшей премьер, свидетельствуют только об одном — о некомпетентности, о неумении править. Или же и здесь затесались политические соображения… (Ох уж эти соображения!)

 

Однако, если мы допускаем существование четырех такого рода надотраслевых экономических министерств — сельского хозяйства, промышленности, энергетики, транспорта и связи, да к тому же главенствующего над экономическим блоком министерства финансов, то чем же тогда будет ведать министр экономики и его министерство? Министерство это — не что иное, как бывший советских времен Госплан, который тогда занимался планированием экономики, поскольку она была плановой. Но при рыночной и даже переходной экономике, тем более при существовании упомянутых четырех министерств и министерства финансов министру экономики нечего делать. За стратегию развития, прогнозирование, макроэкономическое регулирование, законодательное обеспечение отвечать должны указанные министерства (каждое в своей группе отраслей). То есть, если они существуют, то министр экономики и его министерство, по сути,— лишнее звено и ненужное ведомство. Его или следует упразднить, или передать министру экономики функции четырех упомянутых надотраслевых министров, но это, пожалуй, привело бы к чрезмерной концентрации и запутанности полномочий.

 

Любопытно в связи с этим вспомнить сказанное более полугода назад только что назначенным тогда министром экономики г-ном Терехиным. Через, кажется, неделю после назначения он ехидненько заметил, что так и не понял, чем занимаются 1200 человек, работающих в его министерстве. Мы, по правде говоря, не поняли этого и поныне. Ну, составляют они прогнозы, ну обобщают… Но тогда зачем нужен Госкомитет по статистике? До проблем явной, вероятной или потенциально возможной монополизации тех или иных рынков Министерству экономики и дела нет — да хоть трава не расти, этим ведает Антимонопольный комитет. Крайне важная, первоочередная задача дерегуляции (человеческим языком — отмены многочисленных приказов, правил и инструкций прыткой рати ведомств, которые мешают или просто не дают работать бизнесу) отнесена к компетенции Госкомитета по регуляторной политике. Государственной собственностью призван управлять Фонд государственного имущества. И т. д., и т. п. Поэтому Министерство экономики предлагается ликвидировать. Возможен, правда, и другой вариант. Министру экономики можно подчинить указанные Госкомитеты — статистики, регуляторной политики, возможно, также и Антимонопольный комитет (это вопрос спорный) и Госкомиссию по ценным бумагам и фондовому рынку (ГКЦБФР, это тоже небесспорное предложение), вероятно, какие-то еще. При этом главной функцией и заботой министра должен стать экономический климат в стране — и прежде всего ему следует заняться упомянутой дерегуляцией. Не пытаться руководить экономикой, а дать свободу (в рамках закона) предприимчивости и предпринимательской деятельности сколь можно большего числа людей, чтобы заниматься бизнесом — пусть мелким, пусть микро — могли не те, у кого наглость — второе счастье, и не те, у кого пуленепробиваемая кожа в районе совести, а все, у кого есть хоть какие-то технические, организационные, экономические идеи. Тогда такому министру экономики можно дать и полномочия вице-премьера (о чем уже говорилось), и только при такой постановке задачи его существование вообще оправданно.