Израильские избиратели только что проголосовали за умеренную левоцентристскую коалицию. Этот результат возвещает о серьезных сдвигах в израильском обществе и, без сомнения, указывает на переворот, произошедший в самой израильской душе. В августе прошлого года Ариэлю Шарону удалось успешно осуществить одностороннюю эвакуацию поселенцев и войск из сектора Газа вопреки желанию большинства членов его собственной партии, несмотря на яростное сопротивление религиозных и националистических группировок. Левые "голуби" выразили тогда политическую поддержку этой исторической инициативе.

На выборах 28 марта подавляющее большинство израильтян – впервые после военной оккупации в 1967 году Западного берега Иордана и сектора Газа – выразили готовность отказаться от 90% оккупированных палестинских территорий, в том числе от некоторых районов Иерусалима. Они готовы к этому, но они не хотят этого... То, что большинство израильтян на протяжении многих лет считали немыслимым и даже самоубийственным для их страны, они сегодня принимают с грустью.

Безусловно, эта перемена вызвана не столько проповедями левых пацифистов, сколько жестокой реальностью: непрекращающимся восстанием на палестинских территориях, ощущением изоляции на международной арене и пониманием того, что демографический баланс между евреями и арабами может скоро измениться в пользу палестинцев, если Израиль будет продолжать удерживать оккупированные территории.

Можно говорить и о более глубокой причине произошедшей перемены: постепенно в сознании израильтян изменился порядок приоритетов. Территориальные аппетиты уступили место материальным, гедонистическим заботам, боевитость – прагматизму, священный националистический эгоизм – чувству взаимозависимости.

Почему же в таком случае последняя предвыборная кампания была такой сдержанной и даже меланхоличной по сравнению с предыдущими – жестокими и яростными? Откуда это спокойствие и этот скепсис? И чем объяснить относительно низкую явку избирателей? Возможно, тем, что ни одна из участвовавших в кампании партий не смогла дать простых ответов на самые жгучие проблемы Израиля: отсутствие мира и стремительно прогрессирующее обеднение населения (при относительном экономическом благополучии).

Эти две проблемы вызывают скорее грусть, чем рвение или энтузиазм: еще 20-30 лет назад израильское общество было одним из самых эгалитарных в демократическом мире. Сегодня пропасть между богатыми и бедными велика здесь как никогда. Израильтяне знают, что ее не удастся преодолеть радикальной социальной политикой, что в лучшем случае для этого потребуются затяжные и болезненные поэтапные реформы. Столь же малы надежды на скорое решение проблемы войны и мира: партия Ольмерта говорит не о мире с палестинцами, а об одностороннем размежевании с ними. Для тех из нас, кто еще верит в мир и согласие, одностороннее размежевание со стороны Израиля является вторым выбором, вызывающим печаль, если не отчаяние.

Победа "Хамаса", не намеренного признать право Израиля на существование в каких бы то ни было границах, вступить с ним в прямые переговоры, отказаться от терроризма и даже соблюдать израильско-палестинские соглашения, подписанные в прошлом, вызвала кризис в израильском движении за мир.

Этот кризис не может быть автоматически преодолен ни появлением левоцентристского правительства, ни односторонним уходом с оккупированных территорий. Конечно, израильский лагерь мира на протяжении многих лет выступал против израильского господства над Западным берегом и Газой. Тем не менее, мы, представители мирного движения, утверждаем, что конец оккупации должен стать началом мира. Похоже, правительство Ольмерта хочет, чтобы вместо формулы "земля в обмен на мир" мы приняли формулу "земля в обмен на время", так как амбиции "Хамаса" отнюдь не ограничиваются возвращением Газы и Западного берега Иордана. Вот почему умеренные израильтяне испытывают грусть.

Но может ли новое левоцентристское правительство что-нибудь сделать для приближения мира в ситуации, когда "Хамас" не хочет мира с Израилем?

Не исключено, что есть и другой путь. Израиль может сделать еще один шаг вперед: когда не удается уладить конфликт с местным главарем, можно попытаться поговорить с его родителями или со старшим братом... В нашем случае, "семья местного главаря" – это Арабская лига, которая в 2000 году приняла глобальный план мирного урегулирования на Ближнем Востоке. Этот план предполагает уход Израиля с оккупированных в 1967 году территорий. Он также подразумевает взаимоприемлемое решение проблемы беженцев 1948 года в обмен на установление глобального мира между Израилем и государствами – членами Арабской лиги.

Конечно, даже лагерь мира не ожидает от израильского правительства согласия на предложение панарабской организации. Но почему бы новому правительству не вступить в переговоры с делегацией Арабской лиги (в частности, с Египтом и Саудовской Аравией) по основным пунктам этого плана? Не будем забывать, что почти все арабские правительства не меньше Израиля озабочены победой "Хамаса" и видят в нем такую же угрозу для себя. Вот почему арабские страны могут быть в не меньшей степени, чем израильтяне, заинтересованы в урегулировании израильско-палестинского конфликта.

Не исключено, что через какое-то время между новым, прагматичным израильским правительством и столь же прагматичными арабскими режимами может быть заключено соглашение. Палестинский народ мог бы выразить свое отношение к этому соглашению на референдуме.

Учитывая, что в январе за "Хамас" проголосовал 41% палестинских избирателей и что, судя по еженедельным опросам, палестинское общественное мнение выказывает согласие с концепцией двух государств, еще есть шанс, что соглашение между Израилем и Арабской лигой будет одобрено большинством палестинцев. Вместо осуществления одностороннего размежевания, грозящего оставить незалеченными многие раны, мы можем сотрудничать с Египтом и Саудовской Аравией для достижения всеобъемлющего и прочного мира.

Амос Оз, InoPressa