Ведь к тому времени Горбачев натворил предостаточно, чтобы снять его со всех постов.

Михаил Горбачев – одна из самых сложных для ретроспективной оценки политических фигур. Политиков, как известно, оценивают по результатам, а не по намерениям. Ну и как его оценить по этой формуле?

С одной стороны он разрушил одну из самых абсурдных социально-политических систем, построенных в результате реализации «гениальных идей» Карла Маркса, знавшего как осчастливить все человечество, но не знавшего как прокормить свою семью (ее фактически содержал успешный фабрикант Фридрих Энгельс). Именно благодаря горбачевским реформам политические свободы стали реальностью в стране, в которой десятилетиями сажали в лагеря за политические анекдоты. Именно он окончательно разрушил «железный занавес», благодаря чему советские люди перестали себя чувствовать в своей стране как в тюрьме, пусть даже и огромной, в одну шестую суши…

С другой стороны его реформы были проведены таким образом, что привели к небывалому экономическому спаду. Его политика демократизации общественной жизни была половинчатой – не он, а Борис Ельцин подписал указ о приостановлении деятельности Коммунистической партии, пожертвовавшей ради утопического всеобщего счастья в будущем жизнью миллионов граждан в настоящем...

Окончательный баланс негативных и позитивных следствий шести с половиною лет пребывания М.С. Горбачева у власти подведет история. И вывод ее будет тем объективнее, чем больше мнений «за» и «против» она сможет учесть.

Сторонниками Горбачева в известном смысле являются все те из нас, кто хочет жить в открытой стране, демократическая политическая система которой опирается на рыночную социально ориентированную экономику. До этого еще далеко. Поэтому есть смысл прислушиваться к тем, кто не соглашался с тем, как Михаил Горбачев пытался достичь декларируемых целей.  

Сегодня для этого есть информационный повод - ровно 15 лет назад, 18 августа 1991 г., был создан Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), члены которого попытались путем «введения  чрезвычайного положения в отдельных районах СССР» свернуть страну с гибельного, на их взгляд, пути. С юридической точки зрения это был антиконституционных путч, и его участники получили по заслугам.

На вынужденном досуге они имели время для написания мемуаров. За эти годы в интервью, статьях и книгах поделились воспоминаниями и те, кто в ГКЧП не входил, но взгляды его членов разделял. Чтобы не тыкать в конкретных людей пальцем, называть имена не буду – желающие могут найти их воспоминания в Интернете, задав поисковой системе абревиатуру «ГКЧП» либо словосочетание «августовский путч» (в тексте упомянуты только те, кого цитирую).

Сведенные воедино их обвинения в адрес Михаила Горбачева выглядят следующим образом (конечно, необходимо учитывать, что это позиция его противников; впрочем, тем она и интересна именно в этот день).

Что же было целью перестройки?

Безусловно, деятельность Горбачева в конечном итоге привела к крушению тоталитаризма в СССР.

Но при этом его критики утверждают, что это миф, будто сразу после избрания Генеральным секретарем на Апрельском пленуме ЦК КПСС в 1985 г. Михаил Горбачев начал политику  «перестройки», конечной целью которой было установление демократии в СССР. На самом деле первой его идеей было «ускорение» - попытка за полтора-два года догнать по основным показателям развитые страны Запада.

«Ускорение», осуществляемое волюнтаристскими экономическими методами (о чем чуть ниже), закономерно привело к противоположным результатам, что вызвало недовольство Горбачевым партийно-государственной элиты. Перед ним встала задача укрепление единоличной власти, вот тогда якобы он и начал «перестройку» в партии.

Началась она с постановления "Об упорядочении деятельности Политбюро и Секретариата ЦК КПСС", которое Горбачев протолкал через Политбюро в январе 1988 г.,  соответствии с которым Секретариат ЦК де-факто прекратил свое существование. Сделано это было  для отстранения от реальных рычагов власти секретаря ЦК КПСС Егора Лигачева, стремительно набиравшего политический вес и ставшего опасным конкурентом.

Следующим шагом стала ХІХ Всесоюзная партконференция (июль 1988 г.), на которой  объявили о проведении политической реформы. Введенные в Конституцию СССР в декабре 1988-го изменения в избирательной системе имели далеко идущие и в исторической перспективе позитивные последствия. Был отменен обязательный "нерушимый блок коммунистов и беспартийных" при одном кандидате на одно депутатское место. Выборы стали альтернативными и состязательными, что в конце концов привело к ликвидации однопартийной системы и крушению коммунизма.

Но вот что парадоксально: параллельно с демократизацией советского общества увеличивалась концентрация партийной и государственной власти в руках Горбачева. В июле 1990 г. на съезде партии были внесены изменения в программу и, главное, в устав. В результате М.С. Горбачеву хотя и с большим трудом, но все же удалось переизбраться на посту Генерального секретаря прямым голосованием, уйдя таким образом из-под контроля ЦК и Политбюро.

Несколькими месяцами ранее Михаил Сергеевич   становится Президентом страны, опять же подотчетным только избравшему его съезду народных депутатов СССР. В соответствии с новой должностью он становиться и председателем Совета обороны СССР и Верховным главнокомандующим. В феврале 1991 г. Совет министров СССР переименовывается в Кабинет министров и из подотчетности Верховному Совету переводится в непосредственное подчинение Президенту.

Последствия антиалкогольной кампании

Фактически это был ограниченный «сухой закон», введенный в мае 1985 г., когда из свободной продажи исчезло спиртное (на работе выдавали  талоны на покупку двух бутылок водки в месяц).

О вырубленных виноградниках, дававших марочные вина, написано столько, что повторятся не стоит. Но были еще негативные социальный и экономический аспекты. И что самое удивительное – на это пошли, проигнорировав печальный опыт введения «сухого закона» в других странах.

Самый поучительный – в США. Введение Конгрессом в 1919 г. «сухого закона» вопреки ветто президента Вудро Вильсона  стало в этой стране системообразующим фактором возникновения общенациональной организованной преступности, сказочно обогатившейся на бутлегерстве. Когда «сухой закон» в 1933 г. отменили,  «коза ностра» и иже с нею, привыкшие к бешеным прибылям, переключились на поставку наркотиков.

Аналогичным процессам горбачевская антиалкогольная кампания способствовала и в Советском Союзе. Возросла наркомания. При этом алкоголизм не уменьшился, хотя по свидетельству статистики пить стали меньше – оказалось употребление сурогатов способствует более быстрому формированию алкогольной зависимости. По этой же причине выросла смертность от «употребления».

Т.е. поставленных целей достигнуть не удалось, а вот экономических потерь добились. Дело в том, что  в СССР доходы от продажи спиртного были одним из основных внутренних источников поступлений в бюджет. В те годы себестоимость литра спирта в Украине была 16 копеек. При этом бутылка «Экстры» стоила 4 рубля 12 коп.!Такая норма прибыли ни одному капиталисту не снилась в самом радужном сне.

Вот эту строку дохода и вычеркнули из бюджета бестрепетной рукой.  

А в следующем году упали поступления от продажи нефти. Соединенные Штаты, имевшие огромное влияние на страны ОПЕК, обрушили мировые цены на черное золото. Если в конце 1985 г. цена за баррель достигала 30 долл., то в марте-апреле 1986 г. она упала до 13 долл. Плюс в апреле 1986-го произошла Чернобыльская катастрофа, на ликвидацию которой ушли астрономические суммы, кстати, полностью так и не подсчитанные.

Все это стало началом экономических трудностей, усугубленных разрушительными для экономики новациями горбачевской команды.

Развал экономики

Сейчас трудно поверить, что в стране с такой огромной и разноотраслевой промышленностью, какой был СССР, можно было враз ликвидировать около 20 профильных министерств и вместо них создать Бюро Совмина по машиностроению. Или упразднить все сельскохозяйственные министерства и вместо них создать совершенно неуправляемый монстр - Госагропром СССР. Последнее было сделано по личной инициативе Горбачева несмотря на возражения руководителей  тех крупнейших республик Союза: Д.А Кунаева (Казахстан), В.И. Воротникова (Россия)  В.В. Щербицкого (Украина). Правда, со временем о признал свою ошибку, но что с того?

Но, пожалуй, самый тяжкий урон экономике нанес так называемый госзаказ. Суть идеи в следующем. На 1988 г. твердый народно-хозяйственный план заменялся государственным заказом, полностью обеспеченный финансовыми и материальными ресурсами. При этом предприятия должны были 90 - 95% продукции продать по твердым ценам, а остающиеся 5 - 10% получали право продавать по договорным. В последующие годы предполагалось постепенно установить оптимальный уровень госзаказа, проанализировав практику.

Но Горбачев и его команда решили не ждать, и на заседании Политбюро в конце 1987 г. добились, чтобы  уровень госзаказа был снижен на одну треть, а по ряду министерств - более, чем наполовину. Это очень быстро перекособочило советскую экономику.

Пользуясь свободными договорными ценами, некоторые предприятия стали получать сверхприбыли, но не за счет увеличения производства, а за счет своего монопольного положения. Повсюду стали снимать с производства невыгодную продукцию - с прилавков магазинов начали исчезать товары первой необходимости.

При этом о соблюдении пропорций не позаботились. Например, госзаказ был резко снижен в машиностроении и ряде других отраслей, но в топливно-энергетическом комплексе он составил 100%. В результате шахтеры покупали все необходимое для производства по договорным ценам, а уголь продавали по государственным. С этого началось разрушение угледобывающей отрасли, в т.ч. и в Украине.

Кроме того, это привело к разрыву установившихся взаимосвязей в народном хозяйстве.

Итог «перестройки» в экономике был удручающ: потеряна управляемость производством, финансами, денежным обращением. За 1990 г. объем национального дохода сократился на 5%,  за 1991 г. - на 12%. В 1991 г. производство продовольствия сократилось на 8%, а мяса, животного масла, сыра, консервов - на 13 - 14%.

Ограбление населения

Выросла инфляция, практически все товары стали дефицитными. Проблему неудовлетворяемого спроса  видимо решили разрешить одним махом – уменьшить платежеспособную часть этого спроса. Для этого была проведена  невиданная по масштабу циничная  афера, в результате которой население целой страны было лишено трудовых сбережений.

Началось с неожиданного сообщения в телепрограмме «Время», что с завтрашнего дня вводятся сторублевые купюры нового образца, а старого считаются недействительными и подлежат обмену в ограниченном количестве. Цель декларировалась высокопарная — ударить по «теневикам», проводившим свои сделки в «наличке», и в ней же производивших накопления.

Но была и реальная — вынудить население вложить деньги, хранившиеся в «чулках», на счета в Сбербанке. По месту работы составлялись списки – каждому сотруднику разрешалось положить на сберкнижку не более какой-то суммы. Потом это ограничение сняли, но запустили слухи, что будут проводиться и иные меры по ограничению теневого обращения денег.  

Когда население деньги из «чулков» переложило на сберкнижки, ловушка захлопнулась: было объявлено о временном замораживании вкладов. Длится оно до сих пор.

В те годы Горбачев много говорил о конверсии, обещая, что перепрофилированные предприятия ВПК насытят рынок. Но о какой переориентации ВПК на выпуск потребительских товаров можно было после этого говорить? Расширение выпуска таких товаров требует быстрого оборота средств, следовательно, их быстрой реализации. А кому реализовывать, если у населения – ни регулярных зарплат, ни сбережений? Экономику погнали по замкнутому кругу…

Криминализация общества

Имея такую мощную организационную структуру, как КПСС, переход к рынку можно было провести значительно с меньшими потерями – достаточно было принять постановление Политбюро или ЦК о строительства рыночной экономики «с человеческим лицом». В Китае пошли именно этим путем и добились значительно больших результатов.

У нас решили добиться этого кавалерийским наскоком. Хотя кто-то из выступавших на съезде народных депутатов и предупреждал, что это в 1917-м можно было с сегодня на завтра все национализировать. А провести быстро обратный процесс невозможно – можно только разграбить. Не послушали.

8 мая 1988  г.  был принят «Закон о кооперации», создавший, ввиду непродуманности, идеальные условия для разворовывания бюджетных денег. В частности, коммерческие структуры могли получать банковские кредиты (а банки тогда были только государственные) под стандартные ставки в  3-5% годовых без материальных гарантий возврата.

А при вскоре начавшейся инфляции проблема невозврата на какое-то время (пока не ввели индексацию) вообще исчезла – через полгода-год банкам возвращались суммы, в несколько раз меньшие взятых. При этом обналичивание денежных средств со счетов кооперативов поначалу ничем не ограничивалось.

В то время финансовые органы предоставили в ЦК КПСС справку о том, что через кооперативы вскоре после принятия закона было обналичено 29 млрд. рублей бюджетных денег.

Естественно, сразу же началась инфильтрация больших темных денег в политику. В 1989 г. КГБ арестовал одного из "крестных отцов" экономической мафии, который объединил своих сообщников на подконтрольной территории для продвижения в народные депутаты СССР своих людей.

Вообще этот закон – ярчайший образчик горбачевской манеры принимать радикальные решения, не утруждаясь необходимостью позаботиться о сопутствующих мероприятиях. Ведь вместе с росшими как грибы кооперативами возникали и паразитировавшие на них рекэтирские «бригады». А в тогдашнем уголовном законодательстве отсутствовали многие понятия и квалифицирующие признаки, позволявшие гарантированно пересаживать их членов со скамьи подсудимых на нары.

Не была борьба с оргпреступностью обеспечена и организационно – УБОПы  в милиции возникли много позднее. Мало того, наименее коррумпированная  и наиболее дееспособная на тот момент спецслужба – КГБ – могла отслеживать «бригады», накапливать о них информацию, но не могла сама возбуждать уголовные дела – для этого она должна была передавать эту информацию в милицию или прокуратуру. Не знаю как в других бывших союзных республиках, но в Украине даже после создания своей независимой СБУ это положение сохранялось по инерции какое-то время.

Прилет Руста стал поводом для разгрома оппозиции в армии

Посадка на Васильевском спуске у Красной площади 19-летнего немецкого пилота-любителя на легкомоторном самолете «Цессна-172» была самым оглушительным скандалом 1987 г. Но уже тогда обращал на себя внимание ряд странностей.

Так, на допросах Матиас Руст заявил, что прилетел в Москву побеседовать с Горбачевым о сохранении мира. Но зачем было лететь в Москву, если последний в это время находился с официальным визитом в Германии?!

Советская система противовоздушной обороны «вела» Руста от самой границы. Но из-за низкой облачности истребители, трижды подымавшиеся на перехват, не могли его обнаружить визуально. А единственный по пути следования нарушителя вертолетный полк именно в тот день не был на боевом дежурстве. При подлете «Цессны-172» к столице на командный пункт Московского округа ПВО поступило указание о внеплановом отключении АСУ РЛС для проведения профилактических работ.

К этому остается добавить, что скандал произошел 28 мая, в День пограничника, что придало ему особую пикантность.

Некоторые критики (например, Валерий Легостаев) выдвигают гипотезу, что Горбачев и его команда могут быть причастны к организации этой провокации, которая была использована для разгрома верхушки Вооруженных сил, оппозиционно настроенной к безалаберным разоруженческим инициативам Михаила Сергеевича. Ну, для первого доказательств явно недостаточно, а вот второе – исторический факт.

На Политбюро сразу же были сняты со своих постов министр обороны Сергей Соколов,  командующий Войск ПВО Александр Колдунов и главком ВВС Александр Ефимов. Вскоре специальная комиссия сместила начальника Генерального штаба и двух его первых заместителей, главнокомандующего и начальника штаба Объединенных вооруженных сил Варшавского Договора, всех командующий группами войск (в Германии, Польше, Чехословакии и Венгрии), всех командующих флотами и всех командующие округами. В ряде округов командующие заменялись неоднократно. При этом Соколов был противником разоружения в том виде, в каком оно проводилось.

По воспоминаниям Черняева, одного из помощников Генерального секретаря в то время, подытоживая итоги "дела Руста", Горбачев заявил: "Теперь умолкнут кликуши насчет того, что военные в оппозиции к Горбачеву, что они вот-вот его скинут, что он на них все время только и оглядывается".

После этого среди военных не находилось желающих критиковать то, что делал Михаил Сергеевич в области разоружения.

Уступки в разоружении и демонтаж Варшавского договора

После встречи в Рейкьявике в октябре 1986-го, которой Михаил Горбачев упорно добивался и на которую президент США Рональд Рейган поначалу пошел подчеркнуто неохотно, последний в узком кругу ближайших сотрудников высказался в том смысле, что от нового советского лидера можно многого добиться, играя на его честолюбии.

Горбачев сделал неожиданную для американцев уступку: согласился в ходе дальнейших переговоров по сокращению ядерных  вооружений не учитывать ядерные потенциалы Франции и Великобритании. Он и в дальнейшем делал уступки, причем зачатую неожиданные и для тех, кто с советской стороны готовил наработки для переговоров.  

Владеющий английским языком Горбачев на всех переговорах с лидерами западных стран имел обязательные контакты с «глазу на глаз», в которых с советской стороны не принимал участия никто, даже переводчик. Советская пресса подавала это как высший дипломатический пилотаж молодого генсека. А советники Горбачева недоумевали по поводу того, что с таких встреч он как правило выносил не те договоренности, которых советская сторона планировала добиться в ходе подготовки переговоров.

Но апофеозом горбачевской международной политики стал разрыв с союзниками по социалистическому лагерю (ликвидация Совета Экономической Взаимопомощи и Варшавского договора в июне-июле 1991 г.), проведенный для них достаточно неожиданно, и скоропалительный вывод советских войск из Германии.

По свидетельству Дмитрия Язова, последнего министра обороны СССР,  объединение Германии явилось для него полной неожиданностью:

«Когда решали вопрос о выводе, меня не пригласили… Приехали Коль и Геншер, удалились с Горбачевым и Шеварднадзе в Ставропольский край и два дня просидели в Архызе. Горбачев мне позвонил: "36 млрд марок за вывод - мы не продешевили?" Я ответил, что, конечно, продешевили.»

По свидетельству очевидцев, германская делегация на радостях перепилась прямо в самолете – они не ожидали, что  необходимое им решение обойдется им так дешево!

И еще одно свидетельство. Бывший зампред Совмина УССР Константин Масик, после ликвидации аварии на ЧАЭС работавший инспектором ЦК КПСС, а после обретения Украиной независимости – ее послом в скандинавских странах, в интервью газете «Факты и комментарии» (2.02.2001)сказал:

«У нас это почему-то замалчивается, но в мире открыто говорят, что "перемена мировоззрения" Горбачева (по поводу Берлинской стены и воссоединения Германии – Авт.) стоила Гельмуту Колю 18 млрд. долларов (по словам Язова - 36 млрд марок - Авт.), из которых в бюджет попало лишь шесть. Я неоднократно слышал такие разговоры в Швеции, Дании, Финляндии.»

Внутриполитический кризис накануне попытки переворота

К вышеперечисленному критики Горбачева добавляют, что во времена его правления постоянно происходили кровавые конфликты в среднеазиатских республиках, в Баку, Нагорном Карабахе, разгон десантниками с помощью саперных лопаток мирного митинга в Тбилиси, штурм телецентра в Вильнюсе…

В конце концов терпение иссякло и у партийной номенклатуры, приученной терпеливо относится ко всему, что идет из центра. В начале 1991 г. 46 из 72 обкомов партии приняли решения добиваться созыва съезда и отставки Горбачева. С требованием провести внеочередной съезд выступали и многие участники апрельского пленума  ЦК КПСС. Горбачев впал в истерику и сделал было заявление об отставке. Но вовремя опомнился и дело до голосования дело не довел.

В конце концов было принято решение летом 1991 г. собрать пленум ЦК КПСС и на нем определить дату проведения внеочередного съезда. Процесс отставки Горбачева с должности генсека пошел.

Но и с удержанием президентской власти в 1991 г. у него складывалось не все гладко. В апреле стартовал "новоогаревский процесс" (названный по месту проведения), в ходе которого, как декларировалось, шла подготовка к подписанию нового Союзного договора. Фактически же все дебаты велись вокруг того, какую схему поступления налогов применить в новообразованном Союзе.

На «двухканальной» настаивал Горбачев – в соответствии с ней все средства сначала поступали в союзный бюджет, откуда они под руководством президента (в данном случае Михаила Сергеевича) распределялись назад в республики. Президент России Борис Ельцин и его коллеги настаивали на «одноканальной», в соответствии с которой республики сами решали, сколько отчислять в центр.

Иными словами Горбачев хотел сохранить в своих руках контроль над всеми финансовыми потоками в стране, а руководители республик хотели сами решать, сколько выделять ему для представительских целей как союзному президенту.  На последней встрече в Ново-Огарево 23 июля так ни до чего и не договорились. Стало ясно, что руководители республик протащат свое  решение, поскольку на тот момент они уже обладали достаточной для этого независимостью от Москвы.

Таким образом к лету 1991 г.  Горбачев оказался в положении, когда избавить его от снятия с поста генсека и сохранения в его руках реальной власти как Президента СССР могло только что-то чрезвычайное.

Не буду пересказывать дальнейшее развитие событий. Участники ГКЧП на досуге в «Матросской тишине» в своих мемуарах описали, что Горбачев сначала спровоцировал их на путч, а потом, когда они дело начали и приехали к Михаилу Сергеевичу на дачу в Форосе за указаниями, он от них отмежевался, инсценировав «заточение». Отсюда и трясущиеся руки вице-президента Г.И. Янаева, и растерянный вид остальных членов ГКЧП на пресловутой пресс-конференции…

Горбачев правда утверждает обратное. Но в пользу их версии свидетельствует факт, обнародованный когда «гэкачеписты» еще сидели в тюрьме. После его отставки с поста Президента СССР всплыли распечатки телефонных переговоров членов будущего ГКЧП и пометками, сделанными рукой Михаила Сергеевича.

Но на этот раз Михаил Горбачев переиграл сам себя. Очевидно, Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич в декабре 1991 г. так неожиданно и быстро провели денонсацию союзного договора в Беловежской пуще потому, что учли урок, преподанный заговорщикам в Форосе…

Валентин Пустовойт, «Главред»

ELCOMART  Международная жизнь