Для Украины важнее всего экономическая реформа, считает генеральный директор в Совете ЕС, профессор Клаус Гретшманн...

– Как вы оцениваете перспективы украинской экономики?

– В 2004 году ВВП Украины примерно в два раза превышал ВВП Люксембурга, но население Украины в то же время в сто раз больше. Это ясно указывает на дремлющий потенциал украинской экономики, который необходимо разбудить. Сделать это надо при помощи инвестиций из-за рубежа, в тесном сотрудничестве с другими странами, прежде всего с Организацией по экономическому сотрудничеству и развитию (OECD) и Европейским Союзом, который в отношении Украины применяет политику добрососедства.

Оригинальный план развития своей экономики в то же время должны подготовить сами украинцы. Это совсем непросто, так как в восточной части страны сосредоточена тяжелая промышленность, сталелитейные заводы, в то время как западная часть Украины совсем другая, она более похожа на Польшу и другие страны Евросоюза.

Будучи экономистом, я подчеркиваю, что украинцам необходимо прежде всего реформировать и модернизировать свою экономику. Быстрее всего это способны сделать они сами, так как знают свою экономику гораздо лучше нас. Если им понадобится от нас помощь, они ее получат.

– Важной чертой пересмотренной Лиссабонской стратегии является подчеркнутое внимание, уделяемое роли государств — потенциальных членов ЕС.

– Именно так. Прежняя Лиссабонская стратегия от 2000 года задавалась вопросом, что может предпринять Евросоюз, представленный прежде всего Европейской комиссией, для того, чтобы побудить членские государства превратить Евросоюз до 2010 года в наиболее конкурентоспособный регион мира.

Членские государства эту стратегию полностью поддержали, но мероприятий по ее реализации проводили мало. Мы стремились установить стандарты для мероприятий, проводимых на национальном уровне, подыскивать лучшие примеры, хотели заставить себя быть более активными. При этом отсутствовал элемент, который мы впоследствии назвали «обладание лиссабонским процессом». Обладание следует понимать в том смысле, что именно членские государства должны проводить работу. На рабочем столе у нас сейчас лежит гораздо больше предложений по мероприятиям, которые должны реализовать отдельные члены Союза. Мы разработали интегрированные директивы по макроэкономике, микроэкономике и занятости населения. Но выполнять их — это уже дело членских государств. Лиссабонская стратегия сейчас более чем раньше нацелена на национальный уровень, но в то же время не теряет своего общеевропейского измерения.

– Что вы думаете о стремлении некоторых европейских государств создавать национальных экономических чемпионов?

– Позвольте мне привести цитату из выступления немецкого канцлера госпожи Ангелы Меркель на последнем саммите ЕС: «Гораздо лучше создавать европейских, чем национальных чемпионов». Почему? В постоянной конкуренции с Японией, Китаем, Индией и США главным игроком является Европа как континент.

– Какая модель закрепится в Евросоюзе?

– В Евросоюзе действует пять разных моделей, которые можно назвать социальными моделями. Это южная модель семейного капитализма, существующего в Греции и Италии. Северная модель социального государства шведского типа. Британская модель, действующая в Объединенном Королевстве и в Ирландии. Традиционная модель с усиленной ролью государства, как во Франции. И, наконец, модель, ориентированная на консенсус, как это имеет место в Германии и Австрии.

Вопрос, по которому во всех странах Евросоюза ведутся споры, касается поисков равновесия. Как его решить? Ведь мы должны поддерживать либерализацию, но в то же время оказывать поддержку. В некоторых случаях либерализация просто необходима, так как регулирование превышает допустимые меры. Но в то же время мы не имеем права забывать о рядовом гражданине и о том влиянии, которое оказывают на его жизнь реформы по усилению либерализации. Нам необходима подкрепляющая социальная политика, способная смягчить негативные последствия реформ. Я понимаю, все это легче сказать, чем воплотить в жизнь, но подобное равновесие абсолютно неизбежно для успеха реформ, которые проводятся в ЕС. Премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер сказал: «Все мы знаем, что необходимо сделать для того, чтобы либерализовать наши экономики, но никто не знает, выживем ли мы после следующих выборов, если это сделаем. На мой взгляд, наше положение сейчас именно таково».

– Каковы результаты мартовского заседания Совета Европы с точки зрения формирования новой экономической политики ЕС, основанной на использовании новейших достижений науки и внедрении их в производство?

– Там было несколько интересных моментов. Мы поставили перед собой новые цели в области возобновляемых энергий. Утверждено было до 2010 года тратить на исследования и развитие 3% от ВВП. До этого срока Евросоюз намерен ежегодно создавать по два миллиона рабочих мест. Предполагается, что директива по обслуживанию будет окончательно разработана на основе компромисса, который был достигнут в Европейском парламенте.

Я могу также напомнить о помощи, оказываемой малым и средним предприятиям. Европейский центральный банк представил привлекательную картину того, какой бы могла стать экономика Евросоюза в следующем году: ее прирост должен составить от 2,2 до 2,5%, а это весьма неплохой показатель.

– В США существуют крепкие и богатые университеты. Каким образом можно сделать такими же и высшие учебные заведения Европы?

– У нас на старом континенте существует своя традиция университетов. Высшие учебные заведения и государственные школы всегда считались общественным имуществом. В США положение вещей другое. И все же у нас в Европе существуют некоторые высшие учебные заведения, которые хотя бы по уровню своих отдельных кафедр не отличаются по качеству от американских университетов. Иными словами, мы — конкурентоспособны. Высшим учебным заведениям в Европе необходимо больше финансовой свободы. В последующие 20 лет в Европе, скорее всего, появится не эквивалент американских, полностью самих себя обеспечивающих финансами университетов типа Harvard, Princeton или Stanford, а некая смесь общественных и частных подходов. Большинство министров стран ЕС оказывают поддержку созданию Европейского технологического института, который мог бы стать европейским вариантом знаменитого американского Massachussets Institute of Technology.

– Транснациональные компании, действующие в новых членских государствах, иной раз отдают предпочтение совсем молодым людям без высшей квалификации и опыта, считая более выгодным обучить их и сформировать собственными силами.

– Я часто слышу об этом от влиятельных предпринимателей из других стран. Основной причиной того, что они вкладывают инвестиции в страны средней Европы, они называют высокий уровень начального и среднего образования в Венгрии, Польше, Чехии и других странах региона. Иностранные фирмы, таким образом, используют возможность объединения высокого уровня начального и среднего образования с профессиональной подготовкой кадров в процессе труда.

Справка:

Профессор Клаус Гретшманн родился в Нюрнберге в 1949 году. Окончил университет в Кельне. В 1989-1998 годах работал профессором экономики в разных университетах в Германии и за рубежом. В 1998-2001 годах работал на посту директора по вопросам экономики и финансов в ведомстве немецкого канцлера и был личным представителем Герхарда Шредера по подготовке заседания группы G8.  

Автор: Карел ЙЕЖЕК, еженедельник «Эконом»

Газета «ДЕЛО»