Агрессивная стратегия в сфере слияний и поглощений, которой придерживалось большинство крупных горно-металлургических компаний в докризисные годы, обернулась многомиллиардными убытками. Это следует прежде всего из их финансовой отчетности.

Плата за азарт

В ЕС рекордсменом со знаком минус может считаться индийская корпорация Tata Steel, только за январь-март текущего года списавшая в убыток ранее сделанные инвестиции на 1,02 млрд долл. Наибольшая сумма, 787 млн долл., приходится на британские сталепрокатные заводы, купленные в 2008 году у местной Corus Group. Стоит отметить, что уже на тот момент эти активы были убыточными и стоял вопрос об их закрытии.

Так что в принципе можно утверждать, что владельцы и менеджмент Tata Steel прекрасно понимали риски, связанные с данной сделкой. Тем не менее они сочли возможным заплатить астрономическую сумму в 13 млрд долл. за Corus. И теперь вот уже третий год подряд списывают эти деньги, которые в прямом смысле слова оказались выброшенными на ветер. Исходя из темпов покрытия убытков, можно спрогнозировать, что в ноль по данной сделке Tata Steel выйдет не ранее, чем через 5 лет.

Европейские игроки оказались гораздо осторожнее, однако полностью избежать потерь все равно не сумели. Так, люксембургский концерн Tenaris, один из крупнейших в мире производителей стальных труб, по итогам I квартала сообщил о списании в убыток 17 млн долл. инвестиций в развитие бразильского стального производителя Usiminas. За IV квартал на эти же цели ушло 49 млн долл. В целом же только за октябрь-декабрь 2014 Tenaris списал 206 млн долл. Остается добавить, что покрытие убытков за счет текущей операционной прибыли происходит на фоне роста производственных издержек и падения мировых цен на металлопродукцию. То есть давление на финансовые показатели металлургов оказывается просто колоссальное.

Пожалуй, среди жертв собственного азарта в наиболее сложном положении оказались российские металлурги, пачками скупавшие заводы в ЕС и Северной Америке. Тогда как те же китайцы, BaoSteel и остальные, инвестировали в зарубежные активы сырьевого сектора – шахты и рудники. В случае с россиянами ситуация усугубляется еще и тем, что под скупку зарубежных предприятий брались кредиты. Отдать их предполагалось достаточно быстро, но теперь, из-за падения мировых цен на металлопродукцию, это не представляется возможным. Вместо прибыли зарубежные заводы начали генерировать убытки, и от них пришлось в срочном порядке избавляться.

Как подсчитали российские СМИ, только группы "Северсталь", "Норильский никель" и "Мечел" за 2012-2014 годы потеряли 12 млрд долл. от продажи своих предприятий в Австралии, Африке, США и ЕС. Ранее на их покупку россияне потратили 18 млрд долл., тогда как впоследствии при продаже смогли выручить за них всего 6 млрд долл. Наиболее показательной выглядит сделка "Мечела", купившего в 2009 году угольную шахту Bluestone в США за 425 млн долл., чтобы спустя 5 лет продать ее обратно прежнему владельцу за 5 млн долл. наличными.

Безусловно, в подобные ситуации попадали не только россияне. Можно вспомнить и опыт американской US Steel, второй по величине металлургической компании США, которая в 2003 году купила сербский метзавод Zelezara Smederevo за 33 млн долл. А в 2009 вернула его государству за 1 долл. Но если сравнить в абсолютных значениях сумму потерь, то в одном случае это 33 млн долл., а другом – 420 млн долл. Дельта между ними является платой за азарт и переоценку своих рыночных возможностей.

Вышеуказанные тенденции подтверждаются результатами исследования компании Ernst&Young, согласно которым совокупный объем сделок в мировом горно-металлургическом комплексе в 2014 году уменьшился наполовину, до 44,6 млрд долл., по сравнению с 87,3 млрд долл. в 2013. Это самый низкий показатель с 2004 года. И при этом в 65% операций по купле-продаже фигурируют суммы ниже 10 млн долл., как в случае с той же Bluestone.

Украинские нюансы

Украинские металлурги в докризисный период не страдали гигантоманией, и все средства, как собственные, так и заемные, направляли преимущественно на модернизацию существующего производства. Тем не менее сегодня они находятся в тяжелейшем финансовом положении даже без вынужденных списаний по инвестициям. Так, по итогам I квартала консолидированный доналоговый убыток украинского ГМК вырос на 65,4% к аналогичному периоду 2014 года: с 12,7 до 21 млрд грн. Во-первых, это связано с тем, что с начала года значительно подорожали основные сырьевые ресурсы в гривневом эквиваленте.

Так, цены на ЖРС по различным позициям возросли на 14-45% к январю-марту 2014 года, на огнеупоры – на 48-78%, на ферросплавы – на 100-115%, на кокс – на 116%, на металлолом – на 55%, на природный газ – на 108%, на электроэнергию – на 36%. В то же время экспортные цены на основные виды металлопродукции украинских производителей снизились на 15-28% в долларовом эквиваленте. Кроме того, резко отрицательно на финансовых результатах ГМК Украины сказываются непродуманные и недальновидные решения Кабинета министров и Верховной Рады.

В частности, для предприятий железорудной отрасли в 7 раз повышена плата за недропользование, дважды увеличивались тарифы на железнодорожные грузовые перевозки. При этом сейчас на рассмотрении в КМУ находятся предложения "Укрзализныци" по очередному повышению грузовых тарифов на 25%. Кроме того, опасных размеров достигла задолженность госбюджета по возмещению НДС перед металлургами и горняками. В частности, лидеру регионального ГМК, группе "Метинвест", Министерство финансов и Государственная фискальная служба до сих пор не вернули свыше 3,5 млрд грн. А общая задолженность государства по возмещению НДС металлургам по состоянию на 1 апреля достигла 5,6 млрд грн., и этот показатель продолжает увеличиваться.

В результате металлурги вынуждены переходить на производство металлопродукции с высокой оборачиваемостью, которая вместе с тем является низкомаржинальной, как пояснял генеральный директор "Метинвеста" Юрий Рыженков. Отсюда снижение доходности и прибыльности предприятий ГМК Украины, от которых в конечном итоге в проигрыше оказывается само государство – из-за неизбежного в таком случае падения поступлений в госбюджет.

Игорь Воронцов

minprom.ua