В маленькой книжке Ерванда Григорьянца («Неистовый Ерванд»), выпущенной в Ереване, увы, после трагической смерти, есть такая запись: «Смысл жизни следует искать не в сочинении книг. И даже не в самой жизни. Смысл жизни — в сочинении жизни». Вот этим как раз и пытался заниматься Григорьянц. Во времена полнейшего безвременья у себя в газете (был главным редактором газеты «Комсомольское племя»), он, можно сказать, сочинял жизнь. И в этом помогали ему Зяма Могилевский, Галя Семенова, Белла Кердман… А потом мы изредка встречались с ним в Москве, когда он работал в «Литературке».

Помню, Григорьянц меня и Юрия Михайлика пригласил в «Националь», на 10 утра, позавтракать. И рассказал старый одесский анекдот, имеющий отношение ко всему этому очерку :

«Умирает старый армянин, глава рода. Стоят внуки, правнуки. Он подзывает сына и что-то шепчет ему.

— Что он тебе сказал?

— Отец завещал: берегите евреев…

— Причем тут евреи?

— Отец сказал, когда покончат с евреями, возьмутся за нас — армян».

Этот анекдот, утверждал Григорьянц, родился до второй мировой войны, до фашистского геноцида, но армяне уже хорошо знали, что такое геноцид, — в памяти поколений живет преступление, содеянное партией младотурков. Не знаю, после какого из геноцидов перебрались в Одессу дед, отец Ерванда, человека, создавшего школу журналистов, на которой держались «Комсомольская искра», «Вечерняя Одесса». Но Леон Хачикович Калустьян, о котором как-то написал очерк Борис Деревянко «Гвардии рядовой», о котором вспомнил, когда готовил гневную отповедь тем, кто вводил в нашу речь сволочную фразу — «лицо кавказской национальности», так вот Калустьян — одессит в четвертом поколении.

И это не предел. Армян приглашал, привечал граф М.С. Воронцов. И за то, что он поддерживал евреев, армян, немцев края, все время на него шли доносы в Петербург. Но Воронцов был тверд. Вот одно из его объяснений: «Я не покровитель армян. Но ведь это народ высокой культуры, о чем свидетельствуют возведенные ими чудные храмы в Крыму. Кто может отказать армянам в том, что они честный народ? Армяне крепко любят деньги не меньше евреев. Но ведь они не скупы и на пожертвования, и не только для своей братии, но и для других народов. Они честолюбивы. Но ведь это честолюбие с добрым сердцем».

Провидцем был граф Воронцов. Украшением Одессы стала армянская церковь, возникшая на углу Екатерининской и Базарной. Увы, она разрушена в 50-е годы. Но вновь собрали армяне деньги — и уже в наши времена на Гагаринском плато возвели новый храм, украсивший аркадийские берега. И первая, созданная в конце 1840-х годов, армянская церковь, и вторая, и нынешняя способствовали открытию армянских школ. Дети не должны забывать родной язык.

Чем же занимались армяне в Одессе?  Всего не перечислишь. Но в памяти поколений остались бригады портовых рабочих-армян. Да и жили они в районе улицы Приморской. Кстати, Хачик Калустьян, отец Леона Калустьяна, из этих портовых грузчиков, так что наименование Армянский переулок, идущий от Приморской к Арбузной гавани, к Судоремонтному заводу лишь закрепило в топонимике Одессы труд сотен армян, способствовавших процветанию края.

И еще одна топонимическая подсказка — Таировский жилмассив. Ведь он, как и институт виноградарства и виноделия, назван в честь председателя армянского комитета Одессы, редактора журналов «Армения и война», «Вестник Армении», «Вестник виноделия» — выдающегося ученого Василия Таирова.   Родившийся в Армении, в селе Помбак, он отдал весь свой талант Одессе. Думаю, мы должны гордиться тем, что живем в космополитичном, многонациональном городе. И не задумываемся, кто армянин, кто грузин, кто молдаванин. И все же история требует точных знаний. Поэтому нельзя забывать, что табачная фабрика в Одессе принадлежала армянам  Асвадурову и Попову. Кстати, и дом на Пушкинской, 37, где находилась «Комсомольская искра», был когда-то домом Асвадурова. Не раз я слышал, что нынешняя Отрада принадлежала Холайджоглу. И только после встречи с Калустьяном узнал, что и это армянская семья. А сколько армян училось в Новороссийском университете! Армянское землячество даже открыло на Екатерининской, 3, свою библиотеку. Затем, в годы гражданской войны, здесь работало Армянское консульство.

В годы советской власти армяне были капитанами судов, актерами театров, музыкантами, художниками, грузчиками, обувщиками… Как и многих других, их не обошли сталинские репрессии. Взгляните на том «Одесского мартиролога» — и вы увидите, что буквально были черные дни — в один день расстреливали поляков, в другой — греков, в третий — армян. Но жизнелюбивый и жизнестойкий народ жил и выжил.  Ректором медицинского института после войны стал Ашот Гаспарян, кафедру физической химии в ОГУ возглавлял Оганес Давтян, автодорожным техникумом руководил Мовес Адамян…

А кто в Одессе сегодня не знает выдающегося ученого-социолога Ирину Попову, замечательного химика Герберта Камалова (ныне он возглавляет армянскую общину), предпринимателя Эдуарда Хачатряна, чья благотворительная деятельность нашла отражение и в украинской, и в мировой прессе.

Не зарастет тропа в армянскую церковь, освященную в ноябре 1995 года, которой католикос всех армян Гарегин I дал имя Григория Просветителя, как бы указывая всей диаспоре, что наряду с торговлей, ремеслом, армяне не должны выпускать из своих рук факел культуры, науки и просвещения.