Международная команда ученых разработала математическую модель, описывающую, какие страны в Европе могут распасться, а какие — объединиться. Учитываются как экономические данные, так и генетические и культурологические особенности жителей разных регионов.

"Модель Европы" стала результатом исследований международной команды ученых. "Работа началась несколько лет назад, так что нельзя напрямую связывать появление нашей статьи в Journal of Economic Growth со звучащими в последние месяцы прогнозами о возможном развале еврозоны", — заверил BFM.ru один из авторов, экономист из Южного методистского университета в Техасе и приглашенный профессор Российской экономической школы Шломо Вебер.

При создании модели Вебер и его коллеги исходили из положения о том, что чем крупнее некий экономический союз, тем больше выгоды получают его члены: рынок становится больше, а траты распределяются на все страны-участницы. С другой стороны, расширение этого абстрактного союза заставляет взаимодействовать прежде далекие друг от друга группы населения, живущие в разных экономических, исторических и культурных реалиях. "Мы стремились понять, что перевесит — стремление к независимости, пусть даже за счет некоторых экономических благ, или же желание жить в более богатой стране, но чувствовать себя не слишком комфортно из-за религиозных, культурных и мировоззренческих отличий", — рассказывает профессор Вебер.

При создании математической модели стабильности Европы ученые использовали хорошо описываемые на языке цифр переменные вроде показателя ВВП, численности населения и площади страны. Но чем измерить другие составляющие модели — генетическое и культурное расстояние между странами? На самом деле, уверяет Шломо Вебер, генетику не так сложно описать цифрами: "Сейчас есть очень интересные базы данных, описывающие генетическую последовательность той или иной группы населения. Такую работу ведут, в частности, ученые из Стэнфорда. Между регионами, где население практически не смешивалось, генетическое расстояние очень велико".

Вебер оговаривается: он и его соавторы не утверждают, что генетика "отвечает" за культуру народа: "Мы никоим образом не хотим сказать, что гены определяют то, как человек думает и как себя ведет. Но генетическое расстояние может служить хорошим маркером при определении культурных различий между жителями разных европейских стран". Подспорьем в культурологической части исследования стали используемые в Евросоюзе опросные листы, позволяющие определить, как респондент относится к миру и к себе.

Кандидаты на выбывание и объединение

Наложение модели на карту Европы дало любопытные результаты. Оказалось, что с точки зрения экономической целесообразности, численности населения и культурной близости вероятнее всего появление следующих новых государственных образований: Австрия объединяется со Швейцарией, Дания — с Норвегией, Франция — с Великобританией либо Италией, а Бельгия — с Нидерландами. Сокровенного знания в этих научных выкладках, прямо сказать, не содержится. Например, Дания и Норвегия до 1814 года и так были единым государством. То же самое касается Бельгии и Голландии, не раз объединявшихся на протяжении веков, да и сейчас плотно интегрированных в рамках Бенилюкса.

Гораздо более любопытной представляется гипотетическая пара "Франция-Великобритания". Насчитывающая сотни лет взаимная неприязнь жителей двух этих стран стала притчей во языцех, и вроде бы о культурной близости англосаксов и их соседей с материка говорить не приходится. С одной стороны, это так, соглашается Шломо Вебер, но с другой — на протяжении веков два народа интенсивно взаимодействовали и перемешивались. "Несколько лет назад в Англии рассекретили архивные документы, из которых следует, что в середине прошлого века правительства Франции и Великобритании рассматривали возможность объединения двух стран", — рассказывает экономист. Идея исходила от французского премьер-министра, англофила Ги Молле, в результате интеграционный процесс так и не был запущен.

На территории Великобритании расположен регион, который авторы исследования располагают в первой тройке кандидатов на выбывание. Это Шотландия, которая, если верить модели стабильности Европы, имеет высокие шансы на то, чтобы выйти из состава Великобритании. Два других сепаратистских региона — Страна басков в Испании и итальянская Сардиния. "Шотландцы и англичане, естественно, смешивались. Но нас удивило, насколько ограниченным было это смешение. Шотландцы очень вдохновились, услышав о нашем исследовании. Насколько я знаю, они даже задумали снять документальный фильм о своей самобытности. А вот журналист Би-би-си, англичанин, звонивший мне, наоборот, был настроен очень скептически и говорил, что все это ерунда", — вспоминает Вебер. Кстати, на 2014 год шотландцы планируют референдум о независимости.

Проверка Югославией

Насколько корректны и универсальны теоретические выкладки о возможности объединения и распада существующих государств? Ученые протестировали модель на примере Югославии и уверяют: ошибки нет. Реальная и предсказанная моделью последовательность выхода республик из состава единой Югославии совпали.

Первыми в 1991 году от федерального центра откололись самые большие и богатые Словения и Хорватия, годом позже этому примеру последовали Босния и Герцеговина, а также Македония. И лишь Черногория с населением всего в 500 тысяч человек хранила верность Белграду до 2006 года. Модель показала: если бы Югославия была более однородной в культурном отношении, то она не распалась бы. "Степень смешения населения была не очень высокой, по большому счету люди жили довольно изолированно", — рассказывает Шломо Вебер.

Инф. delo.ua