– Авиаотрасли нужны рыночные преобразования. Потому что наше государство не настолько богато, чтобы поддерживать, как поддерживают свою авиаотрасль, допустим, США, Европа, Россия, Китай. Они поддерживают ее, потому что сегодня, чтобы присутствовать на рынке, нужно быть на уровне современных технологий. И уже нельзя никого заставить покупать твой продукт, если он действительно не на уровне. У самих нас в Украине нет большого рынка сбыта, нам нужно продавать нашу продукцию в другие страны. И для этого наш продукт должен быть лучшим.

– В нее, в первую очередь, необходимо вкладывать средства. Без рыночных преобразований, без привлечения инвесторов, в том числе, и частного капитала, такие государства, как наше, к сожалению, ничего не сделают. Поэтому я надеюсь, что инициатива реструктуризации «Антонова» идет из лучших побуждений.

– Это должна быть корпорация на базе АНТК им. Антонова с превращением ее в дальнейшем в холдинговую компанию «Антонов», с последующим акционированием компаний. Далее необходимо привлекать частных инвесторов. АНТК им. Антонова разрабатывает новые самолеты, то есть выполняет полный цикл работ по НИОКР (исследование, проектирование, постройка самолетов, летные и лабораторные испытания, сертификация) практически полностью за свой счет. В России стоимость аналогичной работы по RRJ приближается к $1 млрд. Так вот, финансовые результаты нашей работы мы инвестируем практически бесплатно нашим заводам. Так было как по Ан-140, так и по Ан-148.

Самое главное, при любом дальнейшем реформировании нужно навести порядок на предприятиях. Для начала на тех, которые экономически нестабильны или с большими долгами. Потому что неуспешное предприятие будет тянуть за собой всю компанию. Для такого наведения порядка должен быть составлен бизнес-план. Раньше мы предлагали создать не государственную корпорацию, а хозяйственную. Туда могли бы войти и банки, и страховые компании. То есть, какой-то капитал под определенные проекты можно было бы привлечь и сегодня. Но сейчас, когда корпорация государственная — это сложно.

– Я думаю, что положительно. Оно также заинтересовано, чтобы у нас были инвесторы.

– Частные инвесторы в государственные компании не очень хотят вкладывать.

– Те компании, которые сейчас входят в корпорацию «Антонов». Что касается вхождения других заводов, я пока ничего не могу сказать.

– Нет, нам не предлагали.

– Знаете, это риторический вопрос. У нас на фирме, как мне кажется, есть люди более молодые, которые могут возглавить будущий холдинг. Но если нужно будет, чтобы это был я, на определенное время — я согласен.

– Мы не знаем, насколько будет это ужесточение. Это зависит от устава будущего холдинга. Обоснование было таким, что корпорация показала себя недостаточно эффективно в работе. Поэтому ее формат и форму управления нужно пересматривать, ведь мы хотим поднять эффективность работы во всей отрасли. Желания государства и посылы очень благие, и в некоторой степени справедливые. Но главная цель — это все-таки привлечение в отрасль дополнительного капитала.

– Я не думаю, что сегодня кто-то в политических интересах будет что-то пытаться «слиять». Должна быть экономическая составляющая, то есть такое слияние должно быть экономически выгодно. А выгодно оно будет только когда ты кому-то нужен. В таком случае с тобой будут сотрудничать, потому что видят, что у тебя есть чему поучиться, или видят, что ты «на уровне». А если нет, то и спроса не будет.

– Нужно. И фактически у нас это уже есть. У нас есть с Россией несколько СП. Например, с Новосибирским заводом — «Сибирские самолеты Антонова». Также у нас есть консорциум с Россией по «АН-70».

– Этот законопроект — только частный вопрос. Ведь нас сегодня ставят в неравные условия с негосударственными или акционерными компаниями. Например, чтобы купить двигатель для самолета, я должен пройти тендерный комитет и другие процедуры. Но самое главное, что двигатель, который я покупаю для самолета, можно купить только у одного завода — «Мотор Сич», потому что в мире никто больше его не производит. Но тендерный комитет я все равно должен пройти, заплатить чиновникам, заплатить ненужным структурам, отдать им народные деньги. Вместо того, чтобы повысить зарплату своим работникам. Для акционерных компаний таких требований нет. Кроме того, 50% прибыли мы должны отдать государству. Мы ОКБ (опытно-конструкторское бюро), которое разрабатывает новую технику. Какая у нас прибыль? Да, есть небольшая, мы сегодня, слава Богу, работаем с прибылью. Но мы должны купить новые компьютеры, программы, оборудование, выплатить долги. В конце концов, людям должны платить достойную зарплату. А вместо этого мы отдаем государству 50% прибыли, частных компаний это не касается.

– Да, не решит. Но все равно поможет работать в бизнес-среде. Например, одна немецкая фирма предлагает организовать у них сборку наших самолетов совместно с их заводом. При этом модернизировать самолеты под другое оборудование, другие двигатели. Они готовы это оплачивать, но при условии, что будет создано совместное предприятие. Они хотят быть уверены, что мы вошли туда со своей долей. В том числе, интеллектуальной. А мы по закону не имеем права. Но ведь это выгодный бизнес для фирмы, для страны… Доходы-то мы будем нести в казну страны.

Ольга Федоряк

«ДЕЛО»