Два события, имевших место на прошлой неделе, показывают ту дилемму, перед которой оказались страны, пытающиеся преодолеть ужасное наследие прошлого. В Австрии историк Дэвид Ирвинг, отрицающий реальность Холокоста, был приговорен к трем годам тюремного заключения за публичные заявления о том, что нацисты не занимались систематическим истреблением евреев в годы Второй мировой войны.

Между тем в России, в стране, которая недавно отметила 50-летие со дня осуждения сталинизма Хрущевым на ХХ съезде КПСС, многие люди относятся к покойному диктатору положительно и, более того, вскоре откроется новый музей, посвященный Сталину.

Приговор, вынесенный в отношении Ирвинга, является проявлением бескомпромиссной позиции Европы по отношению к ее нацистскому прошлому. Существуют строгие законы, запрещающие отрицание Холокоста и нацистскую пропаганду в Германии и Австрии – государствах, которые были больше других вовлечены в нацистские преступления против человечности. Но эти законы существуют и во многих других странах европейского континента.

У некоторых подобный подход вызывает вопросы. Вице-президент Фонда Визенталя раввин Авраам Купер заявил, что "тирады Ирвинга, если бы он произнес их в Соединенных Штатах, не привели бы к судебному разбирательству. Но в то же время важно признавать и уважать позицию Австрии по борьбе против отрицания Холокоста: это часть ее исторической ответственности за фашистское прошлое".

Я не испытываю сочувствия к Ирвингу (который, когда перед ним возникла угроза тюремного заключения, попытался отречься от своей позиции, сделав смехотворное заявление, что новые доказательства, о которых он узнал, заставили его поверить в то, что в Освенциме все же совершались массовые убийства людей).

Но все-таки я считаю, что применить против Ирвинга силу закона было не лучшей идеей. Австрия может признать ответственность за свое прошлое и без того, чтобы применять уголовные наказания даже за самые худшие из речей. В Соединенных Штатах, даже без применения правовых санкций, те, кто отрицает Холокост, в общественном мнении являются маргиналами.

Между тем объявление отрицания Холокоста незаконным может усилить позиции людей, отрицающих Холокост. Ведь у них появится повод утверждать, что защитники истории Холокоста, возможно, сомневаются в своей правоте, раз считают нужным заткнуть рот тем, кто спорит с ними. К примеру, историк Дебра Липштадт обеспокоена тем, что тюремное заключение обеспечит Ирвингу дополнительную рекламу и создаст ореол мученика вместо безвестности, которую он заслуживает.

Что касается России, то здесь с начала 1930-х годов и до самой смерти в 1953 году Сталин совершал массовые убийства в масштабе, подобном Холокосту, унесшие жизни не менее 20 млн человек. Это истребление людей не было возведено в такую же систему, как у нацистов, но, в конце концов, жертвы умирали так же, как и жертвы нацистов.

50 лет назад, на закрытом заседании съезда коммунистической партии преемник Сталина Никита Хрущев сделал доклад, в котором он осудил "культ личности" Сталина и репрессии сталинской эпохи. Этот доклад положил начало десталинизации Советского Союза: большая часть политических заключенных были освобождены, а многие из жертв сталинизма – посмертно реабилитированы.

В то же время ни СССР, ни, позже, постсоветская Россия не стали полностью отрекаться от Сталина и не высказали полного осуждения его преступлениям. В последние годы российский президент Владимир Путин пропагандирует более позитивное отношение к советскому прошлому страны. В некоторых городах воздвигают памятники Сталину.

Британская газета Independent сообщила о том, что в марте запланировано открытие музея Сталина в Волгограде (в прошлом этот город назывался Сталинград).

По данным опросов общественного мнения, от 30 до 40% россиян рассматривают роль Сталина в истории как "позитивную", приписывая ему заслугу превращения Советского Союза в сверхдержаву и разгром Гитлера.

По сравнению с такой амнезией по отношению к преступлениям государства против человечности опыт Германии, безусловно, является хорошей моделью – что бы вы ни думали по поводу немецких законов, касающихся отрицания Холокоста. К сожалению, на Западе также распространена амнезия в отношении преступлений коммунизма, и историки, которые всячески сглаживают и приуменьшают эти преступления, к примеру историк Роберт Терстон из Miami University, не подвергаются такому остракизму, которому подвергся Дэвид Ирвинг.

Возрождение культа Сталина в России демонстрирует опасность такой потери памяти. Нужно в итоге прийти к тому, чтобы отрицание Холокоста и ГУЛАГа стали считать "злодеями-близнецами", каковыми они и являются на самом деле.

Кэти Янг, InoPressa