22 сентября Юлия Тимошенко объявила о создании Межфракционного депутатского объединения оппозиции. Правда, "межфракционного"-то как раз и не получилось. К БЮТ присоединились лишь двое то ли "беглых", то ли "изгнанных" социалистов — Иосиф Винский и Галина Гармаш. Однако, не будем придираться. Оппозиция есть, и это факт.

Но какая? О нынешней украинской оппозиции "Грани плюс" беседуют с одним из заместителей Тимошенко по новосозданному объединению Николаем Томенко.

— Итак, с минувшей пятницы у нас уже есть настоящая, на бумаге, оппозиция?

— На мой взгляд, процесс формализации и парламентской, и внепарламентской оппозиции только начался. Учитывая, что у нас никогда не было оппозиции как узаконенного института, и раньше, например, в Верховной Раде прошлого созыва, оппозиционными считались силы с разной идеологией и подходами, создать сразу какую-то монолитную оппозиционную структуру нереально. Сложность в парламенте этого созыва состоит в том, что "Наша Украина" не хочет быть в такой оппозиции, где ведущую роль по численности играл бы БЮТ. И именно поэтому те 15 — 20 "нашеукраинцев", которые не желают входить в коалицию, не спешат раствориться в БЮТовской среде. Относительно социалистов, то они в свое время почти растворились в БЮТ, и теперь они так не сделали только потому, что уже действует принцип императивного мандата. Следовательно, не получится одним махом поделить парламент на две четкие части — власть и оппозицию. Скорее всего, будет создана большая группа внефракционных, которая будет выторговывать за свои голоса какие-то дивиденды. И будет вечная проблема с "Нашей Украиной", которая вроде и хочет быть в оппозиции, но никак не может принять решение. Поэтому, прогнозирую, она будет постоянно находиться в квазиполитическом состоянии, когда в каждой новой ситуации она будет действовать по-новому, формально не войдет в коалицию с Регионами, но в оппозицию также не пойдет.

Вне парламента ситуация еще сложнее, и пока вообще нереально создать какую-то одну, объединенную внепарламентскую оппозицию. Слишком разные силы позиционируют себя как оппозиционные — от Витренко до УНП. Подход БЮТ к этому такой: мы будем сотрудничать с разными силами по мере целесообразности такого сотрудничества. Но никакой единой внепартийной структуры не будет, БЮТ создает оппозицию только в парламенте.

Сейчас мы работаем с Регионами относительно закона об оппозиции. Создана совместная комиссия, возглавил ее Вячеслав Коваль, в нее входят депутаты, разрабатывавшие проект (Богатырева, Черновол, Лукаш, Чечетов, Тимошенко, Турчинов, Томенко, Швец и другие). В принципе, все технологические моменты мы уже согласовали. Но есть еще и политические, которые "регионалам" нужно согласовать со своими вождями. Например, готовы ли они закрепить за оппозицией Антимонопольный комитет и Счетную палату? Готовы ли дать оппозиции должности, дающие реальную возможность влиять на все, что происходит в государстве — например, должность вице-спикера? Я лично считаю, что оппозиции должны были отдать бюджетный, регламентный комитеты и один, связанный с правоохранительной деятельностью. Но, понятно, никто их нам уже не отдаст.

Кроме того, еще один важный момент — так называемое "теневое" правительство. Быть ему игрушечным, или оно действительно получит какие-то права? Оппозиция должна иметь возможность вмешиваться в процесс принятия властью решений на этапе выработки этих решений. Старый вариант оппозиции, когда она всегда действовала по факту решения, сегодня уже нецелесообразен. Мы хотим быть оппозицией интеллектуальной и более прагматичной. Хотим, чтобы оппозиция изменилась качественно. От "жесткой" (голословные заявления) и "конструктивной" (переговоры в кабинете Кучмы) — к интеллектуальной, европейского типа.

— На ваш взгляд, Партия регионов хочет принятия такого Закона об оппозиции?

— У меня такое впечатление, что принять такой документ они хотят, ибо это есть один из элементов их имиджа. В тоже время, они хотят, чтобы уступки в деле контроля деятельности власти были минимальными. Пусть это будут, например, места в наблюдательных советах, но не готовы передать оппозиции институты контроля власти. То есть, на уровне механизмов и инструментов они готовы на уступки, но не на уровне институций в целом. Мы строим схему, по которой оппозиция могла бы контролировать бюджетный процесс, систему правоохранительных органов, средств массовой информации, проблему защиты прав человека, но они не хотят нас туда пускать, считая это запретной для оппозиции территорией.

— А может ли случиться так, что "регионалы" не согласятся с вашей схемой, и большинством, не взирая на протесты оппозиции, примут свой закон об этой самой оппозиции? При этом обвинят вас в неконструктивизме, тем более, что в существующем проекте закона от БЮТ есть явные "перегибы" и вы слишком много требуете себе прав и полномочий?

— К сожалению, так теоретически возможно. И я сознаю, что мы иногда действительно "перегибаем палку". Но ключевым для нас является статус "теневого" правительства.

— Тогда возникает вопрос: существует ли единство во взглядах, какой должна быть оппозиция, в самом БЮТ?

— К сожалению, такого единства нет. У нас есть три составляющих Блока и три точки зрения. Есть составляющая партийная, там исходят из того, что позиция Юлии Тимошенко — это закон. Они наиболее радикально настроены и хотят любой ценой добиться досрочных выборов. Есть бизнесмены, которые не хотят радикальных действий, но готовы признать, что они сегодня не при власти и готовы работать как оппозиция. Но любая жесткая политическая риторика воспринимается ими как угроза собственному бизнесу, поэтому они хотят минимизировать участие в оппозиционной деятельности. И третья составляющая — политическая. Это, преимущественно, люди, которые в БЮТ недавно (себя я отношу именно к этой группе). Они хотят предложить новый, нетрадиционный подход, который и должен быть у силы, имеющей поддержку уже не 6%, а 23% избирателей. Он состоит в том, что мы должны стратегически изменить ориентацию партии, ибо партия обязана быть презентабельно-европейской, если за нее голосует каждый четвертый житель страны. Важной проблемой является также то, что есть "Батьківщина", а есть — БЮТ. И многие политически активные депутаты фракции не являются членами "Батьківщини".

— Могут ли разные подходы, о которых вы говорите, "разорвать" фракцию?

— Вообще-то, количественно партийная составляющая преобладает (где-то 50% депутатов). Существует два варианта развития событий. Наихудший — разделение фракции на три группы и жесткая конфронтация между ними. Второй — поиск консенсуса между этими тремя группами. Лично я выступаю за определенную внутрифракционную демократию, допуская свободное голосование. Например, я был против исключения из фракции десяти депутатов, поддержавших назначение Эдуарда Прутника. У них было свое мнение о деловых качествах этого человека, и голосовать "против" только потому, что это предложение Партии регионов, они не захотели. Ничего страшного я в этом не вижу. Считаю, что имея во фракции 122 человека, мы просто обречены искать компромисс.

— Но если заводить внутрифракционную демократию, как вы это видите, то нужны равные права для каждой из трех составляющих, а, значит, нужно прежде эти группы формализировать?

— Да, это нужно, ведь партийная составляющая, кроме того, что их элементарно больше, является еще наиболее активной в плане посещения заседаний фракции. Поэтому их радикальный сценарий всегда будет побеждать, если не формализировать разные точки зрения. Сегодня мы стремимся находить консенсус еще перед заседанием фракции.

— Но не кажется ли вам, что любая попытка такой формализации вызовет решительный отпор большинства — партийной составляющей фракции, а вы будете названы "раскольником"? Причем, определенная логика в таких оценках будет, ведь постоянное свободное голосование неизбежно вызовет фактический распад фракции?

— Опасность существует, поскольку ситуация с фракциями БЮТ в местных советах подсказывает, что нужно быстро искать выход. В горсовете Александрии (Кировоградская область) фракция БЮТ разделилась практически 50/50 в вопросе поддержки/неподдержки бывшего мэра, который с помощью Партии регионов пытается вновь занять должность. Нынешний мэр, кстати, выдвинут именно БЮТ. А теперь бизнес-часть нашей фракции нашла общий язык с "регионалами". В Киевраде то же самое: бизнес-часть фракции блокирует реальное оппонирование курсу Черновецкого. Так что и без формализации, о которой мы говорили, дело действительно может закончиться двумя депутатскими группами или объединениями.

Юрий Сандул

Грани Плюс