Акция протеста шахтеров возле здания Кабинета министров Украины 28 января ничего не принесла организаторам. Премьер Арсений Яценюк отделался обещаниями привлечь профсоюзы и представителей госкомпании "Уголь Украины" к разработке очередного плана реформирования угольной отрасли.

А министр энергетики и угольной промышленности Владимир Демчишин и вовсе обвинил владельца холдинга "Донбасская топливно-энергетическая компания" Рината Ахметова в давлении на правительство с целью получения преференций.

Результат, точнее, его отсутствие, вполне ожидаемый и закономерный по ряду причин. Итак, о них по порядку.

Анатомия одного протеста

Автору довелось лично наблюдать шахтерский протест 29 января возле Минэнергоугля. Впечатление: акция задумана и проводится исключительно ради создания некоей волны в информационном пространстве. Потому как собралось возле министерского здания на Крещатике примерно 200 человек, некоторые из которых были в шахтерских касках. Вероятно, чтобы у телезрителей не осталось сомнений, что это именно угольщики, а не работники спиртзаводов, допустим, по ошибке пришедшие сюда вместо здания министерства аграрной политики, расположенного неподалеку.

Кстати, да – работники госконцерна "Укрспирт" митинговали возле Кабмина ранее, протестуя против намеченной приватизации в отрасли. Пожалуй, у обеих акций есть общий знаменатель.

А именно: выдвинутые их участниками требования лишь отчасти совпадают с реальными интересами трудовых коллективов. Отсюда и такая малочисленность митинговавших.

Возле Минэнергоугля среди прочих тоже звучало требование погашения долгов по зарплате - но именно среди прочих.

Было там и требование не допустить анонсированного правительством закрытия шахт. Однако главной причиной нынешнего протеста стала отмена бюджетных дотаций для угольных госпредприятий в 2015 г.

Как раз это больше всего не устраивает тех, кто за последнее десятилетие привык "осваивать" выделяемые миллиарды. К примеру, в 2013 г. на госсектор углепрома было выделено 13,3 млрд грн.

Как известно, дотации выделялись при всех правительствах для покрытия разницы между затратами на добычу угля и его отпускной ценой для энергетиков.

Например, за 2013 г. средняя себестоимость продукции по госуглепрому составила 1353 грн. Отпускная цена – 493 грн. Между тем эта себестоимость искусственно раздута за счет закупки оборудования для шахт по завышенным ценам.

К примеру, ГП "Луганскуголь" в 2013 закупило крепеж у ООО "ДС-8", связанной с экс-главой парламентской фракции ПР Александром Ефремовым, по 58 грн./кг – при наличии предложений по 25 грн./кг. И таких примеров по угольным госпредприятиям сотни.

Ну а поскольку тот же "Луганскуголь" в 2010-2013 гг. провел тендеров на 5,2 млрд грн., из которых 3,8 млрд грн. досталось фирмам из группы А.Ефремова - неудивительно, что у ГП в итоге не оказалось денег даже для расчета за электроэнергию.

И весной 2013 суд начал банкротство "Луганскугля". Таким образом, можно утверждать, что большая часть выделяемых из госбюджета денег разворовывалась. Это, кстати, признал нынешний премьер Арсений Яценюк, выступая в апреле 2014 на заседании Верховной Рады.

По его оценке, расхищалось до 80% угольных госдотаций. Что, впрочем, не помешало ему оставить их, пусть и в слегка урезанном варианте: 12 млрд грн. вместо ранее запланированных 13 млрд грн.

Как следует из данных, полученных депутатами ВР от Минэнергоугля, деньги из бюджета выделялись для госшахт на Донбассе по сентябрь 2014 включительно – даже в период активных действий АТО.

Нет сомнений, что и в госбюджете-2015 дотации наверняка бы сохранились – раз уж правительство А.Яценюка оставило там другие схемы коррупционного обогащения, в т.ч. через субсидирование НАК "Нефтегаз Украины" и докапитализацию проблемных банков.

Но ситуация в сфере госфинансов наконец пришла к своему логическому финалу: когда "попередники" и их последователи, сменяя друг друга, постепенно украли все, что только было возможно.И страна оказалась в состоянии необъявленного дефолта. То есть не имеет возможности возвращать долги иным способом, кроме как за счет новых займов.

Вот тогда уже кредиторы в лице Международного валютного фонда получили право непосредственно влиять на бюджетную политику в Украине. Механизм этого влияния предельно простой: нет нужных МВФ решений – нет новых кредитов, без которых украинская система госфинансов уже не в состоянии самостоятельно работать.

Вот почему в рамках выполнения требований МВФ о сокращении расходов госбюджета в 2015 г. впервые за более чем 10 лет дотации для угольных предприятий не были предусмотрены.

Цена вопроса для тех, кто много лет кормился на этих схемах, понятна из приведенных выше цифр. Но в чем-то правительству необходимо было пойти на уступки МВФ.

И выбор пал на госсектор углепрома, поскольку традиционно этот "бизнес" контролировали представители Донбасса, которые сейчас утратили былое влияние в украинской политике.

Тень отступает

Отказ от бюджетных дотаций в госуглепроме на 2015 стал революционным для отрасли событием.

Очевидно, что правительство не уступит угольным "генералам" в этом вопросе. Поскольку выдача нового кредита от МВФ опасно затянулась, а Фонд занимает крайне жесткую позицию, требуя еще большего снижения бюджетных расходов.

Любопытно, что и по другую сторону фронта в угольной промышленности идут похожие процессы.

Так, 12 января глава ДНР Александр Захарченко собрал директоров шахт на совещание и посоветовал ставить нормальную цену на уголь, и думать об откатах. При этом он добавил, что план добычи должен быть не просто выполнен, но и уголь надо давать качественный, а не вперемешку с породой.

К примеру, в 2013 г. госшахты отчитывались о добыче 24,147 млн т. угля, а выпуск товарной продукции составил всего 17,597 млн т. Таким образом в отсев ушло 27%.

Между тем, зольность углей на Донбассе составляет 7-20%. Это означает, что не меньше 1,23 млн т. пустой породы было умышленно добавлено в уголь, отгружаемый на обогатительные фабрики.

Но, то было в условиях мирного времени. Сейчас же, когда за спиной у А.Захарченко на совещании стоят автоматчики, ситуация представляется не слишком благоприятной для подобных схем.

В ДНР-ЛНР сейчас царит нечто наподобие военного коммунизма 1918-1921 гг. Хотя кое-какие важные для угольной отрасли решения там все же приняли. Причем такие, которые надо было внедрять на Донбассе еще несколько лет назад. Однако все это время они тормозились коррупционным режимом В.Януковича и его предшественника.

Речь о легализации копанок. Совершенно очевидно, что при тогдашнем размахе коррупции шансов победить незаконную угледобычу у государства было не больше, чем у Дон Кихота справиться с ветряными мельницами.

Но и легализация копанок тоже блокировалась – коррупционеры никак не хотели терять гарантированный источник доходов. Теперь же 12 января власти ДНР издали постановление, предусматривающее регистрацию копанок в качестве артелей.

Налог за артельную угледобычу они сделали фиксированным, во избежание новых коррупционных соблазнов для владельцев копанок и чиновников, связанных с минимизацией платежей.

Так, общая плата составит 30 тыс. грн. в мес., в т.ч. 10 тыс. грн. местным властям и 20 тыс. грн. – в Донецк, в республиканский бюджет.

При этом владельцы артелей несут полную ответственность за обеспечение безопасных условий труда. Не прошедших регистрацию в налоговых органах, ждет крупный штраф и конфискация копанки.

Плюсы такого решения очевидны: «государство» получает полный контроль над угледобычей и рост налоговых поступлений. Нечто подобное, кстати, обещал сделать и Сергей Тарута, став губернатором, но не успел.

Кроме того, рушится еще одна распространенная схема "эпохи Януковича": когда уголь с копанок продавался потребителям как продукция госшахт.

В сговоре с их директорами, разумеется. Это, во-первых, создавало проблемы со сбытом угля, добытого непосредственно госшахтами.

А во-вторых, вело к дальнейшей криминализации угледобычи. Поскольку, таким образом, на нелегальный уголь с копанок еще и оформлялись дотации из госбюджета.

Понятно, что сейчас трубить о полной победе над коррупцией в углепроме преждевременно: все-таки коррупционное сознание директоров шахт, объединений и чиновников формировалось не один год. Но, тем не менее, можно говорить о создании серьезных предпосылок для детенизации украинской угольной отрасли на перспективу. Вот только в чем она заключается?

Угольная перспектива

Будущее донецкого углепрома зависит от политической и экономической составляющих. Без прекращения войны серьезно говорить о каком-то развитии не приходится.

На текущий год Минэнергоугля Украины ожидает снижения добычи госшахтами почти в 2 раза, до 9 млн т. против 17 млн т. в 2014 г. К сожалению, прогноз выглядит реалистичным: он основан на предположении, что боевые действия будут продолжаться.

И это подтверждается январскими результатами, когда угледобыча в Украине рухнула в 2 раза к аналогичному периоду 2014 г.: с 6,933 до 3,42 млн т.

В этой связи сомнительно, что правительству удастся в 2015 приватизировать все 35 подконтрольных госшахт. Такие планы правительством А.Яценюка озвучивались еще на 2014 г., но естественно, что из-за войны осуществить их не удалось.

Нет смысла подробно объяснять, почему в условиях, когда шахты находятся либо непосредственно под обстрелом, либо в прифронтовой зоне, нет желающих их купить.

Поэтому реально речь может идти разве что о ГП "Львовуголь" и "Волыньуголь". Однако эти активы не относятся к числу инвестиционно привлекательных: уголь там по зольности выше, а по теплотворности ниже, чем на Донбассе.

Плюс в развитие добычи требуется вложить большие средства – поскольку до сих пор этого не делалось. Поэтому в 2014 западноукраинские шахты никто и не захотел купить. И на продажу они не выставлялись, вопреки объявленным планам.

Теперь, при отсутствии господдержки (не обязательно в виде прямых бюджетных субсидий, речь может идти о кредитовании государственными банками) и собственных средств у шахт, обеспечить развитие угледобычи в западном регионе проблематично.

У правительства нет желания заниматься этим вопросом – что подтверждается отсутствием в госбюджете-2015 средств на достройку шахты "Нововолынская 10", способной давать 900 тыс. т. угля в год.

По сути, ситуация патовая. При ухудшающемся положении с наполнением госбюджета нагрузка по содержанию этих ГП совсем скоро станет непосильной для государства.

Таким образом, вполне реалистичным выглядит вариант, когда "Львовуголь" и "Волыньуголь" придется продавать по схеме, предложенной ранее правительством Н.Азарова: на конкурсе с уменьшением цены вплоть до 1 грн., под инвестиционные обязательства покупателя. По-другому просто не продашь, увы. Тем более, если еще и нагрузить покупателя шахтерской социалкой – а без этого тоже никак.

Тем не менее, нельзя сказать, что у Донбасса нет угольного будущего. Даже, несмотря на планы Кабинета министров Украины, закрыть все 32 убыточные госшахты в течение ближайших 4 лет. Дело в том, что уж сейчас они могут снова стать рентабельными.

Это как раз тот случай, когда нет худа без добра. Речь идет о шоковой девальвации национальной денежной единицы, которая, к сожалению, продолжается.

Даже при обменном курсе $/22 грн. исходя из ранее озвученных контрактных цен, российский уголь обойдется украинским энергетикам в 1980 грн./т., южноафриканский – в 2420 грн./т., австралийский и вьетнамский – в 2860 грн./т.

Между тем митинговавшие у Кабмина шахтеры требовали повысить цену отгружаемого для госкомпании "Центрэнерго" угля с 840 грн./т. до как минимум 1250 грн./т.

Таким образом, даже добыча в ранее убыточных шахтах – например, того же гособъединения "Дзержинскуголь", вновь становится экономически привлекательной.

И их цена на выходе предпочтительнее для энергетиков, чем в случае с завозом угля из-за рубежа. И это делает обоснованными инвестиции в дальнейшее развитие угледобычи как на Донбассе, так и в Западной Украине.

Кроме того, сохраняется оптимизм относительно проведения реформ в энергетическом секторе под давлением МВФ и других западных кредиторов. Что они все-таки заставят власти Украины перейти на европейские механизмы ценообразования, исключающие возможность злоупотреблений.

Речь идет об отказе от перекрестного субсидирования за счет разных тарифов на электроэнергию для бытовых и промышленных потребителей. Именно этого сейчас МВФ добивается в газовой сфере, как наиболее критической для системы госфинансов Украины.

Есть надежда, что это в дальнейшем будет проделано и в электроэнергетике: поскольку философия и цель реформ тут одна и та же. Да, это неизбежно приведет к подорожанию электроэнергии, прежде всего для населения.

Но если посмотреть на динамику тарифов в газовой сфере и электроэнергетике, то газ бьет по карману домохозяйств на порядок более ощутимо.

Кроме того, не надо забывать, что иного выхода все равно нет, поэтому из двух зол предпочтительнее выбрать наименьшее. Так, сворачивание украинской угледобычи приведет к росту импорта угля для ТЭС.

Он, как уже отмечалось выше, стоит гораздо дороже украинского и это, в любом случае, будет закладываться в тариф для конечного потребителя.

Только повышение будет еще большим, чем если просто перейти на единый рыночный механизм ценообразования, который даст украинским госшахтам дополнительный финансовый ресурс для развития производства.

Тогда им не придется с протянутой рукой выпрашивать деньги у Минэнергоугля и Кабмина... Стоп! Тут выбивается благодатная почва для "откатов" высокопоставленным правительственным чиновникам.

Если директора госшахт и объединений не будут просить у них денег, а смогут их вполне спокойно заработать сами, на какие средства существовать большому чиновнику – неужели на зарплату?

Вот потому и действуют в углепроме и электроэнергетике нынешние правила игры, а все разговоры о реформе так и остаются разговорами.

Однако сама жизнь, кажется, уже начала менять эту ситуацию. Отмена госдотаций и легализация копанок – первые ласточки надежды.

ostro.org