Уже в конце лета было понятно, что в энергетическом балансе на ближайшие несколько месяцев образуется «дыра» размером примерно в 5 млрд. кубометров газа и в 5-7 млн. тонн угля, сообщают Экономические Известия.

Дефицит газа появился в результате прекращения поставок газа из Российской Федерации и невозможности наращивания соответствующих поставок из Европы из-за отсутствия, прежде всего, технических возможностей. В свою очередь, дефицит угля является прямым следствием военных действий на востоке страны, в результате которых оказались отрезанными основные шахты, на которых добывался энергетический уголь. При этом, запасов угля на ТЭС и ТЭЦ по сравнению с предыдущим годом оказалось недостаточно для того, чтобы нормально встретить отопительный сезон.

Проблему недостатка поставок газа с огромным трудом удалось временно решить. Газовые переговоры были крайне тяжелыми и изнурительными, проходили в несколько этапов с участием Украины, России и Еврокомиссии по энергетике. В итоге подписан трехсторонний протокол, согласно которому цена на газ для Украины до конца года составит 378 долларов за тысячу кубометров и оценочно 365 долларов за тысячу кубометров в первом квартале 2015 г.

При этом Украина до конца года должна погасить $3,1 млрд. долга за уже потребленный российский газ. Окончательные расчеты будут произведены после решения стокгольмского арбитража. Зафиксированы объемы, которые планирует купить Украина: по 2 млрд. кубометров в ноябре и декабре. Важным пунктом соглашения также является отмена до конца марта 2015 г. для «Нефтегаза» режима «бери или плати». Финансовым гарантом оплаты российского газа Украиной выступила Еврокомиссия.

Угля тоже не хватает

В то же время, проблема с поставками угля продолжает набирать обороты. Добыча угля за 10 месяцев текущего года сократилась по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 17%. «Понимание критичности ситуации с дефицитом угля еще вообще не дошло до «печерских холмов», — считает Геннадий Рябцев, заместитель директора научно-технического центра«Психея». — По официальной статистике, сокращение его добычи не столь катастрофично в сравнении с оценками экспертов. Однако, статистика не учитывает невозможность поставок с территории, которая сейчас называется зоной проведения АТО».

По словам Михаила Волынца, председателя Независимого профсоюза горняков Украины, на территории, подконтрольной террористам, сейчас находится около 5 миллионов тонн уже добытого угля, который они не дают вывезти. Согласно его информации, из 136 шахт Донбасса под контролем террористов находятся 83. И это как раз те шахты, на которых добывают уголь ценных марок, используемый в качестве ресурса на тепловых электростанциях.

По мнению первого замминистра Минэнергоугля Юрия Зюкова, российские спецслужбы и военные сознательно наносят ущерб энергетике Украины. В результате, из-за дефицита угля страна рискует столкнуться с острой нехваткой электроэнергии, как для промышленности, так и для населения. «Россия преследует цель развалить энергетический комплекс Украины и поставить ее на колени», — соглашается Михаил Волынец.

На фоне всех этих событий нелогично выглядит возможность закупок угля пусть даже у госшахт на территориях, подконтрольных террористам. Какие последствия будут иметь закупки угля на территории, где хозяйничают банды-формирования? «Эти предприятия не являются под контролем Украины, — говорит Михаил Гончар, президент Центра глобалистики «Стратегия XXI». — И если поступят деньги, завтра придет какой-нибудь Моторола и возьмет свой «налог». А потом придет и «официальная власть из ДНР и ЛНР» и тоже возьмет налоги. А шахтерам что останется?»

В итоге, мы просто будем субсидировать из госбюджета военные банды. При этом, платежи за потребленные электроэнергию и газ на территории, подконтрольной террористам, в центральный бюджет не поступают. «Почему никому не приходит в голову простое решение: пусть уголь пойдет как компенсация за уже потребленные ресурсы в виде газа и электроэнергии. Но, складывается впечатление, что предложенная «умельцами» схема сделки с угольными баронами, находящимися под влиянием «ЛНР» и «ДНР» представляется как единственно возможная. Логика отраслевого подхода понятна, но окончательный ответ должен быть не за ними. В условиях войны много раз надо подумать, комплексно все взвесить, чтобы принять правильное решение. И линейный подход — только с позиции цены, в принципе неприемлем», — считает Гончар.

За счет обменного курса и логистических затрат, цена донбасского угля может быть меньше заокеанского. «Но известно, что в таких странах, как например, ЮАР и США добыча ведется карьерным, т. е. открытым способом. И даже с учетом транспортного плеча цена угля будет меньше, чем добытого на наших шахтах на глубине 800 метров и с учетом всех сопутствующих расходов, в том числе и в виде «откатов» и т. д., — объясняет Михаил Гончар. — А главное, покупая здесь уголь за деньги, мы практически даем деньги на продолжение войны на своей территории».

В качестве резервных вариантов замещения недостающих объемов правительством рассматриваются контракты с Австралией, Новой Зеландией, ЮАР и США. Уже заключен контракт на поставку 250 тыс. тонн угля из Южной Африки между государственной компанией Укринтерэнерго и английской компанией Steel Mont Trading по $86 за тонну. Поставки угля по этому контракту уже осуществляются. Украина намерена корректировать объемы закупок в ЮАР в зависимости от ситуации с импортом угля из России. По договоренности с компанией Steel Mount Trading, общий объем поставок может составить до 1 миллиона тонн с ежемесячной доставкой в порты Украины 250 тысяч тонн угля.

По словам министра энергетики и углепрома Юрия Продана, такие закупки необходимы Украине сегодня, в условиях дефицита угля и рисков срыва его поставок из России. По его словам, подобные закупки в ЮАР и Австралии также осуществляют частные энергогенерирующие компании, в частности, ДТЭК и «Технова» (владеет Дарницкой ТЭЦ в Киеве). По мнению Геннадия Рябцева, объемов угля по этим заключенным сделкам явно недостаточно, чтобы покрыть образовавшийся дефицит. Кроме того, украинские порты не могут принять более 400 тонн угля в месяц.

Буквально вчера оказалось, что и с поставками южноафриканского угля не все так просто. Во-первых, в свое время украинская сторона ошибочно подписалась на поставки угля с другими, по сравнению с нужными, характеристиками. Во-вторых, из-за волатильности курса доллара возникли проблемы с привлечением стивидора для разгрузки судов. В-третьих, Steel Mount Trading заявила, что не намерена поставлять нам более 500 тыс. тонн из-за репутационных проблем с банком и другими партнерами.

Михаил Гончар убежден, что необходимо внимательно рассмотреть все варианты поставок: «Рядом Польша, у которой перепроизводство угля. Надо изучить возможности Львовско-Волынского угольного бассейна. На рынок угля в Европе надо обратить внимание. Может, не весь уголь надо везти через океаны. Иногда может выгоднее взять, например, тот же австралийский уголь в Европе».

Замещение энергоносителей

Еще летом, когда Россия прекратила поставки газа и был озвучен его грядущий дефицит, много говорилось о необходимости замещения газа другими видами энергоресурсов. «Замещение на бумаге есть, — комментирует Геннадий Рябцев. — К примеру, около нескольких десятков тысяч домохозяйств вроде как воспользовались возможностью получения кредита с целью замены газовых котлов на электрические. Это хорошо. Но дело в том, что у нас уже давно нет профицита электроэнергии. Одних ядерных электростанций для обеспечения всех потребностей Украины недостаточно. У нас уже который год недостаток маневренных мощностей».

Эту возможность регулирования как раз и обеспечивают тепловые электростанции. А для них нужен газ и уголь. «Когда возникла проблема с дефицитом газа, нам говорили: давайте быстро переводить все ТЭС и ТЭЦ на уголь, — продолжает Рябцев. — Некоторые так и сделали: завезли соответствующее оборудование, подвели железнодорожные пути и в итоге оказались у разбитого корыта, потому что возник уже дефицит угля».

В условиях ненадежности газовых поставок из России и дефицита угля вновь активно заговорили о возможности их частичного замещения на нефтепродукты, например, на мазут. Но и здесь оказалось много «подводных камней». Геннадий Рябцев вспоминает, что когда-то, в советские времена при каждой ТЭС, имелось мазутное хозяйство, которое позволяло в критические периоды перейти на резервное топливо.

«Но для того, чтобы перевести на резервное топливо, например, Киевские ТЭЦ 5 и ТЭЦ 6, необходимо 2 млн. тонн мазута в год, — оценивает ситуацию эксперт. — А Украина в год выпускает только 600 тысяч тонн. Где взять недостающие объемы? Никто же его не закупает. Ведь транспортировка мазута железной дорогой — это дорого. Вторая проблема — кто следил за поддержанием этого мазутного хозяйства в работоспособном состоянии? Девять из десяти мазутных хозяйств были порезаны на металлолом еще в середине 90-х».

Реальная производственная мощность нефтеперерабатывающих предприятий, по мнению Геннадия Рябцева, уже давно далека от тех цифр, которыми оперирует Кабинет министров. В частности, когда речь идет об установленных мощностях предприятий. Задекларировано, что Украина может переработать 51 млн. тонн нефти в год. На самом деле, по его оценкам, даже если заработают все шесть наших заводов, они смогут переработать максимум 13 миллионов тонн в год. «Потому что на многих предприятиях уже просто нет оборудования, нет установок. Во многом сходная ситуация наблюдается и на ТЭЦ, ТЭС, газораспределительных станциях», — подытожил эксперт.

Далеко до диверсификации

Таким образом, мы имеем газовые договоренности с крайне ненадежным «партнером» в лице РФ. Мы имеем дефицит угля и контроль того же «ненадежного» партнера над нашими шахтами с антрацитовым углем. РФ также фактически контролирует уже добытый уголь на территории «республик». Плюс к этому, у нас есть и прямые поставки угля из России по договорам с нашими компаниями. Выглядит, так, что уж очень сильная у нас зависимость энергетики от агрессивного северо-восточного соседа в условиях боевых действий. Если Россия на полную мощность запустит механизм использо­ва­­ния энергоносителей в качест­ве инструмента экономической агрессии, то потери Ук­раины в энергетическом балансе могут привести к коллапсу экономики и социальным взрывам.

Очевидно, что Украине необходима программа энергетической безопасности на базе оценки всех имеющихся ресурсов. Если говорить о ближайшей перспективе, то в условиях дефицита времени и ресурсов, скорее всего — это кризисная программа. Прежде всего, речь идет о диверсификации импортных поставок энергоносителей, диверсификации видов потребляемых ресурсов и внедрении программ повышения энергоэффективности.

ekonomika.eizvestia.com