Руководитель Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский в эксклюзивном интервью Delo.UA поделился своими соображениями относительно последствий, которые ждут Украину и Россию после аннексии Крыма и возвращения Киева на путь евроинтеграции.

Украина больше приобретет или потеряет от вхождения Крыма в состав России?

Что касается потерь, то первая — это украинская госсобственность, которая находится на территории Крыма, например, "Черноморнефтегаз" и все, что с этим связано. Сможем ли мы это чем-то компенсировать — пока открытый вопрос.

Второй момент — что делать с украинскими военными, которые находятся на территории Крыма? Если мы будем передислоцировать их из Крыма на материковую часть Украины, то это двойные затраты: на перевозку имущества и на размещение этих войск в новых местах дисклокации. Кроме того, эти места нужно готовить, а это тоже определенные затраты. В этой связи еще один вопрос: нужно срочно менять оборонную доктрину, причем уже сейчас необходимо укреплять сухопутные границы страны, а это тоже траты.

Также нужно помогать беженцам, которые захотят уехать из Крыма на материковую часть. Из гуманитарных и этических соображений этих людей нельзя бросать. Государству придется, как минимум, обеспечить их жильем.

В-третьих, мы уже теряем на сегодняшний день налоговые платежи и другие сборы, которые, насколько я понимаю, из Крыма не идут. Мы теряем ряд портов, и Украине нужно будет перестраивать портовое хозяйство таким образом, чтобы соответствующие товаропотоки взяли на себя, например, Одесский и Ильичевский морпорты. Что же касается взноса Крыма в валовый внутренний продукт страны, то это — около 2%. Потерять такой процент ВВП, конечно, неприятно, но он может быть компенсирован общим экономическим ростом в Украине.

В-четвертых, вопрос использования черноморского шельфа.

Я против аннексии и считаю Россию агрессором. Но в любой ситуации, как ни цинично это звучит, могут быть и плюсы. Например, социальные выплаты. Если Россия полностью берет на себя выплаты пенсий, финансирование бюджетной сферы, то тогда украинский Пенсионный фонд освобождается от части нагрузки. Поскольку Крым является дотационным регионом, то соответствующие затраты лягут на Россию. Можно также говорить об экономии на инвестициях в инфраструктуру полуострова.

Кроме того, уже сегодня России нужно решать вопрос относительно снабжения Крыма водой и электричеством. Украина является крупнейшим и единственно возможным поставщиком пресной воды на полуостров, и она может поставить кран и повысить цены на эту услугу. И не стоит забывать про электроэнергию, которая тоже поставляется в Крым с материковой части Украины.

Правильно ли поступает Министерство социальной политики, продолжая соцвыплаты в Крыму?

Если люди заработали в Украине пенсию, то они имеют право на ее получение. Даже советские эмигранты, которые уезжали в Израиль, продолжали получать какую-то часть пенсий по международным соглашениям. Здесь Украина должна действовать в четком соответствии с международными соглашениями и правилами, которые регулируют эти вопросы. Выполнение таких обязательств — это, прежде всего, наш гуманитарно-этический долг. Однако, это не будет продолжаться вечно. В какой-то перспективе мы поставим точку, и за социальные выплаты в Крыму будет ответственна Российская Федерация.

Насколько реалистично выглядит заявление крымских властей перевести Крым в рублевую зону к апрелю? Какие последствия это может иметь?

По большому счету, переход из одной денежной зоны в другую — не более чем техническое упражнение. Поэтому я не вижу здесь каких-то больших проблем. Ключевая сложность заключается не в валюте, которой они будут пользоваться, а в том, как будут решаться вопросы с украинской собственностью теперь уже формально на территории Российской Федерации. Тот же "Черноморнефтегаз", собственность профсоюзов, частных (в том числе "материковых", а не крымских) инвесторов и простых граждан, которые проживают там. Уже сегодня прозвучали заявления новой власти Крыма, что она просит крымских татар уйти с самозахваченных территорий. И это действительно проблема, решение которой я с трудом представляю.

Сможет ли Европа компенсировать нам потери, если Россия ужесточит торговую войну против Украины?

Сразу хочу сказать: если мы думаем, что Европа просто так даст нам деньги, чтобы заплатить тем компаниям, которые будут выдавлены с российского рынка, то этого не будет. Украине самой придется заплатить определенную цену за интеграцию в европейские рынки.

Сегодня стране нужны реформы, чтобы создать более благоприятный режим торговли с ЕС, привести украинские товары в соответствие с европейскими стандартами и техническими регламентами.

Во-первых, если мы хотим помочь нашим экспортерам переориентироваться на европейский рынок, мы должны убрать коррупцию с таможни. Звучит банально, но без этого никак. Мы должны создать систему единых окон, чтобы наши товаропроизводители не тратили время и деньги на взятки на оформление товаров во время перемещения их через границу. Также мы должны активно участвовать в различного рода международных переговорах, где решаются вопросы, связанные с торговлей. Везде, где только можно, мы должны в хорошем смысле этого слова буквально "пропихивать" наших товаропроизводителей.

Во-вторых, экономическая стабилизация и реформы приведут к возврату прямых иностранных инвестиций, которые уходили из страны в 2011-2013 годах. А это не только деньги, но и фактически интеграция страны в так называемые международные производственные цепочки.

При этом не обязательно идти в Европу с новым и уникальным товаром. Мы можем присоединиться к уже существующему производству. Например, значительная часть украинских предприятий легкой промышленности сегодня работает по кооперационным соглашениям с партнерами из Западной Европы, США и других развитых стран.

Как отразится на России возможная экономическая блокада со стороны Запада, и верите ли вы в такую блокаду?

Если речь идет о полной экономической блокаде Путина, то я в это не верю. В моем понимании полная экономическая блокада, это когда Запад говорит, что с завтрашнего дня все контракты, которые мы имели с Путиным, просто останавливаем, расчеты останавливаем, собственность блокируем. А вся нефть, которую продает Путин, будет продаваться по программе, как это было в Ираке, — нефть в обмен на продовольствие, когда разрешают продавать ровно столько нефти, чтобы накормить Россию и чтобы там не было голода. Вот в такую жесткую экономическую блокаду я не верю.

Однако санкции против основных экономических игроков России, например, российских государственных банков — это, естественно, будет большой проблемой для российского государства и частного бизнеса. Запад сможет, например, (это даже полусанкция) ввести более тщательную проверку расчетов, которые будут осуществляться российскими компаниями. А это означает торможение движения денег и, как следствие, проблемы при расчете по торговым кредитам, в то время как российские компании закредитованы и перекредитованы на Западе достаточно активно.

Также Запад может ударить по так называемым чувствительным технологиям для России. Судя по всему, контракт, по которому Россия хотела купить у Франции десантные корабли "Мистраль", будет заморожен. Это фактическое понижение обороноспособности России. Тот факт, что Россия покупает "Мистраль", говорит об отсутствии у нее такого производства.

Кроме того, Запад может путем договоренностей с Ираном увеличить предложение нефти на рынке, что снизит ее цену до уровня ниже $100 за баррель. Это будет для России ударом, потому что все расчеты российского бюджета основывались на цене нефти минимум в $102. Но тема санкций и их эффективности требует особого разговора.

delo.ua