В ее биографии более 60 ролей. "Раба любви", "Неоконченная пьеса для механического пианино", "Несколько дней из жизни Обломова" в те годы становились событиями в культурной жизни или, как сказали бы сейчас, кинохитами. А саму Елену Соловей критики уже нового поколения называют предтечей Ренаты Литвиновой. Наверное, сравнение возникло из-за неповторимого образа, стиля, редкой красоты, какого-то надрыва… Хотя Соловей, конечно же, всегда была нежнее и трепетнее.

Но, в 1991-м, уже став всенародно признанной звездой и получив немало наград и званий, самая изысканно-нежная актриса советского кино бросила все и уехала в Америку. Ради детей - так сама объявила. В 1996 году она в последний раз появилась на экране, сыграв удивительную балерину начала века Ольгу Спесивцеву в художественно-документальном фильме Майи Маркель "Грация XX века". Но в Москву она все же иногда наведывается - только как гость - и всем "националям" предпочитает почему-то одноместный номер в Доме ветеранов кино в Матвеевском. Приехала и теперь, и в дни своего юбилея встретилась со зрителями, с коллегами по театру "Ленсовета", в котором она когда-то проработала почти восемь лет.

- Вас долго пришлось уговаривать приехать?

- Я человек, который очень тяжело принимает решения. Когда меня звали в качестве гостьи на кинофестиваль в Гатчине, сомневалась - зачем я еду, кому я там нужна? Для чего приезжать - чтобы посмотреть друг на друга? Увидеть, как мы изменились и постарели? Но мне сказали, что на фестивале будут отмечать сорокалетие выхода фильма "В горах мое сердце". А это святое, потому что это начало моей жизни в кино, это молодость, это режиссер Рустам Хамдамов, который много лет спустя снял меня в фильме "Anna Karamazoff".

А "В горах мое сердце" - это была его курсовая работа. Благодаря Рустаму я снялась и в картине "Цветы запоздалые". Это все было - прихоти судьбы, и в этом было - мое счастье. Вы знаете, какое количество талантливых людей так никому и не стали известны? Сколько талантливых актеров так и ушли из жизни? И это не их вина, это их беда!

Наша профессия очень зависима, мы зависим от режиссеров, мы зависим от множества обстоятельств, и мы зависим от времени, в котором живем. Мы не всегда востребованы.

- Я очень много встречалась с американцами - сценаристами, актерами. Эти люди знают меня. Что касается эмигрантов, которые приехали сюда давно, то и они, наверное, знают. Во всяком случае, в моей школе-студии "Этюд" занимаются дети, родители которых знают, что они приводят детей ко мне. Это же дети выходцев из России. Студия, которая находится недалеко от Нью-Джерси, существует уже шесть лет. Смысл нашей работы в том, чтобы дети с четырех лет находились в русскоязычной среде. Родители хотят, чтобы они читали русские книжки, были знакомы с русской культурой. Благодаря театру они лучше запоминают. Занимаются они у нас с четырех до двенадцати лет.

- Как юные воспитанники отметили день рождения своего педагога?

- Я долго скрывала, что у меня день рождения, но местные журналисты сообщили об этом. Детишки принесли мне торты, цветы, свои рисунки. Они пели мне песни, показывали все, на что они способны. Это было очень красиво и трогательно. В конце вечера был торт со свечами. А на следующий день я полетела в Санкт-Петербург. Меня ждали в аэропорту с огромным букетом цветов.

- Когда вы уезжали в Америку, то говорили, что делаете это ради ваших детей и верите, что им там будет гораздо лучше. Ожидания и реальность совпали?

- Я довольна - иначе я бы там не жила. Я живу чувствами и ощущениями, для меня важна моя семья. Не совсем понимаю, когда говорят: она женщина - мать, посвятила свою жизнь детям. Я никому ничего не посвящала, это моя жизнь и мой мир. Я могла бы не стать актрисой, но и в этом случае все равно была бы счастлива, если бы счастливы были мои дети, мой муж и все было в порядке. Мне бы этого было достаточно. Я очень уважаю женщин, которые умеют делать карьеру, хотя сама не умею.

В Америке у меня не было каких-то амбиций. Но когда несколько лет назад у меня взяли интервью и спросили, зовут ли меня сниматься в Голливуд, я ответила - нет, там я никому не нужна, поэтому и не зовут. И тогда же вышел журнал с огромным заголовком во всю полосу: "Елена Соловей: в Голливуде я никому не нужна!". Но почему я должна быть кому-то там нужна? Может быть, если бы я уехала сразу после фильма "Раба любви", мне нашлась бы работа в Голливуде, а сейчас меня спрашивают, почему вы так изменились, пополнели?

Но в годы моей молодости мне было хорошо там, где я родилась, - грех жаловаться на судьбу. Многим актрисам моего поколения не давали хороших ролей в театре, не снимали в кино. У меня было все замечательно. А в США я просто живу.

- И нет сожалений, тоски по съемочной площадке?

- У меня были фантастические режиссеры и фильмы - "Пьеса для механического пианино" писалась практически для меня…

- …А вы незадолго до начала съемок стали мамой. И вам пришлось приехать в подмосковное Пущино с грудным ребенком. Помнится, режиссер Никита Михалков как-то пошутил, что вы все время были заняты тем, что кормили, купали и пеленали малыша, а в перерывах между кормлениями и пеленаниями играли избалованную, изнеженную барыню. Есть в этом что-то нереальное.

- Это действительно выглядело совершенно нереально. Но рядом со мной была моя мама, которая все заботы взяла на себя. И я была спокойна оттого, что малыш под присмотром мамы. Но мне кажется, что, если бы я не разрывалась между съемками и грудным ребенком, я могла бы гораздо лучше сыграть эту роль.

Потом, в 1983 году я переехала в Ленинград, и меня взяли в театр "Ленсовета" - один из лучших коллективов страны. Несмотря на то, что я была киноактриса, режиссер не побоялся пригласить меня. А придумал меня как актрису Рустам Хамдамов. Что еще надо? В Америке я снималась в одной картине - под названием "Сопрано". Сыграла там очень полную женщину, сестру главной героини. И хотя у меня было всего три маленьких эпизода, я была счастлива: я попала в свой аквариум, снимаясь в этом фильме, в атмосферу, которая была у меня в России. Я ходила по павильонам и ощущала себя так же, как в павильонах "Мосфильма".

Несмотря на то что я много лет до этого не снималась, все равно почувствовала себя немного звездой, королевой. А вообще, что это такое - статус звезды? Мне кажется, что у нас не было такого статуса, потому что после съемок мне нужно было бежать в магазин, отстаивать в очередях…

Хотя после некоторых фильмов, которые меня, можно сказать, прославили, мне не приходилось стоять в очередях за мясом - мне давали это мясо с черного входа. Но мне за это было ужасно стыдно, ведь доктора наук стоят за мясом, почему я не должна стоять? Но заведующие отделами и продавцы, которые меня знали - я жила рядом с магазином, - говорили мне: "Лена, иди сюда!". Жизнь такова, что ты окунаешься в тот же самый быт. Я никогда не была звездой, не ощущала себя ею.

И вообще, звезд сейчас в кино немного, а вот комет - много. Что касается ответа на ваш вопрос. У меня муж - художник и двое детей. Дочери моей 35 лет. Она вместе с мужем живет в Германии, занимается микробиологией, у нее двое детей. Старшей внучке 15 лет исполнилось, а маленькой, Аграфене, - 4 годика. Моему сыну Паше 31 год, он живет в Нью-Йорке, скоро защищает диссертацию. Жена у него тоже работает в научной сфере. У них двое детей. Самому младшему моему внуку Ванюше будет годик.

- А муж? Чем в Америке ваш муж занимается?

- Юра работает в ювелирной фирме, занимается дизайном. Преподает в университете в классе художников-дизайнеров. Делает спектакли, сотрудничает с русским телевидением.

- Для меня это действительно было ужасно. И я, скрипя зубами, ругая себя и ненавидя всех вокруг, научилась. Теперь у меня свой мир, я езжу куда мне надо, просто катаюсь. Конечно, таких пробок, как в Москве или самом Нью-Йорке, в том местечке, в котором я живу, нет.

- Ностальгию по родине вы испытываете? Вам комфортно жить в Америке?

- Не столько ностальгию, скорее некую тоску. Вся моя семья живет в Нью-Йорке, и дочка жила там. Но я к ним нечасто приезжала из Нью-Джерси - папа был старенький. И вообще, очень занята была. Но когда я приезжаю в Нью-Йорк, каждый раз он меня потрясает: в нем столько энергии и энергетики! Хотя такой город должен меня убивать - я не люблю суету. Там живут очень разные люди. Есть доброжелательные, отзывчивые: спроси, как пройти, - тебя обступят и доведут куда нужно.

Я очень благодарна за то, что моего папу, инвалида, никто не бросил, ему помогли дожить последние годы нормально, несмотря на его хвори. Он получил все медицинское обслуживание, которым обеспечены американцы, социальные блага. Если сравнить его последние годы с последними годами жизни моей мамы в России - это небо и земля. Так, как относились в конце восьмидесятых - начале девяностых к нашим старикам в бывшем СССР, в Америке не относятся. Говорят, что сейчас в новой России отношение к ним еще хуже. Не знаю, но мне бы на старости лет не хотелось на себе испытать те безумные мучения, которые пережила моя мама перед смертью из-за жестокосердия и черствости.

- Вы и ваши фильмы вошли в историю и анналы советского кино. А сейчас, работая и живя в США, вы смотрите современное российское кино, интересуетесь им? Или вам ближе давние ленты?

- Старые наши фильмы мне до сих пор интересны. Наслаждаюсь игрой актрис старшего поколения: Веры Марецкой, Любови Орловой, Фаины Раневской, Нонны Мордюковой. Из моего поколения - Женя Симонова удивительная. А нынешние актеры - они великие, потому что такими считают себя сами и такими считают их близкие и родные. Но в этом диалектика жизни: у нового поколения другие кумиры, отправные точки, их уже не интересует то, что интересовало нас. Хотя сейчас действительно появляется много интересного, в последние годы заявили о себе талантливые молодые режиссеры и молодые актеры.

- Как вам вообще российская столица?

- Москва очень изменилась. Она похорошела, но стала другой… Чужой. Я теперь чувствую себя здесь в гостях.

- А вы не хотели бы снова начать сниматься в России?

- Сейчас в России, как я уже сказала, и так много хороших актеров - и молодых, и моего возраста. Я могла бы сняться в России, если бы режиссеру потребовалось снять в фильме именно Елену Соловей…

MIGnews.com