Спустя пятнадцать лет после развала Советского Союза в западных столицах возрастает беспокойство о состоянии демократии в России. Но для многих представителей российского среднего класса, судя по всему, важнее свобода шопинга.

«Если демократия – это жить как в 1990-е, когда люди на улицах умирали от голода, а девочки торговали собой, чтобы прокормить семьи, то нет, спасибо», – говорит Валерия Батурина, 32 лет. Она несет два пакета с одеждой, купленной в «Мега-молле Теплый Стан», который претендует на звание крупнейшего торгового центра в Европе.

«Сейчас люди могут позволить себе купить новую машину, красивую одежду, даже съездить зимой куда-нибудь, где тепло», – говорит она.

Благодаря росту цен на нефть и газ экономика переживает бум, доходы взлетели, и никогда россияне не тратили так много, как теперь.

В обычные выходные на московских улицах безнадежные пробки: машины устремляются в огромные пригородные торговые центры, такие как «Мега-молл», площадь которого составляет 1,7 млн квадратных футов. Здесь толпы покупателей набивают свои тележки всем, начиная от шведской мебели и заканчивая бельем Calvin Klein.

Магазины, принадлежащие таким компаниям, как IKEA или Benetton, окажутся знакомы западным покупателям, но в России они примерно вдвое превосходят по размерам своих европейских и американских собратьев.

Взлет мировых цен на нефть привел к тому, что жизнь в России (страна является крупнейшим в мире экспортером газа и занимает второе после Саудовской Аравии место по экспорту нефти) стала лучше, чем кто-то может припомнить.

После семи лет непрекращающегося упадка конца 1990-х Россия вот уже восемь лет демонстрирует явный экономический рост, размер которого за 2006 год составил 7% – это втрое больше, чем показатель Европейского союза.

На прошлой неделе президент Путин похвастался на пресс-конференции, что валовой внутренний продукт в России за прошлый год достиг 1 трлн долларов, и добавил, что его основным приоритетом остается повышение жизненного уровня.

«В России один из самых высоких в мире показателей роста доходов и потребления, – говорит Михаил Терентьев, специалист по потребительскому спросу московского инвестиционного банка «Тройка диалог». – Люди, которые прежде не могли позволить себе покупку качественных товаров, сейчас могут их купить».

С 2001 года продажи автомобилей увеличились в шесть раз, за последний год россияне потратили на машины 32 млрд долларов. В 2000 году мобильные телефоны были лишь у 3 млн россиян, а сегодня – более чем у 80 млн.

Если в 2001 году число семей, имевших компьютер, составляло меньше 5%, то теперь эта цифра подскочила до 20%. Потребительские кредиты также переживают взлет, и многие россияне входят во вкус пользования кредитными картами.

Фиксированная ставка налога на доход в 13% и остатки советской системы, такие как низкая квартплата и коммунальные услуги, означают, что у многих россиян свободные доходы больше, чем у обычных западных потребителей.

Зарплаты все еще меньше, чем в западных странах, средний доход в Москве составляет всего около 800 долларов в месяц. Миллионы россиян, особенно пенсионеры и жители провинции, продолжают жить в ужасной бедности.

Аналитики говорят, что невозможно отрицать появление растущего среднего класса, в частности в Москве и Санкт-Петербурге.

Большинство Россиян благодарны Путину за то, что он обеспечил начало экономического подъема, установив стабильность после хаоса, царившего при Борисе Ельцине в 1990-е годы. Рейтинг поддержки Путина порой зашкаливает за 80%, несмотря на то, что после начала второго срока в 2004 году отношение к нему на Западе ухудшилось.

Критике на Западе обвиняют Путина в свертывании демократических реформ за счет ограничения свободы прессы, изменения избирательного законодательства в пользу своих сторонников и ввода жестких ограничений для неправительственных организаций.

Но мало кто в России считает Путина врагом демократии. Большинство поддерживает его попытки сконцентрировать власть в Кремле. По данным опроса, проведенного Исследовательским центром Пью, 81% россиян считает, что сильная экономика важнее сильной демократии.

«Западные критики и газеты не понимают, что сейчас россияне чувствуют себя более свободными, чем при Ельцине», – говорит Сергей Марков, политолог, имеющий тесные связи с Кремлем.

«Россияне считают, что свобода должна быть не только политическая, но и социальная, и экономическая. Демократия – это не просто правила политической конкуренции, это еще и когда дети могут получить хорошее образование или когда можно путешествовать за границу».

48-летняя Светлана, отправившаяся в «Мегу» за покупками вместе с внучкой, в ответ на слова о возвращении советской диктатуры в России смеется.

«Никто из тех, кто жил в то время, этого не скажет. Люди забывают, как на самом деле было плохо. Нужно было иметь связи, чтобы просто достать мандаринов на праздники, – рассказывает она, глядя на ряды свежих фруктов и овощей, привезенных со всего мира. – Так, как раньше, уже не будет никогда».

Майкл Мейнвилл

Inopressa