12 немецких журналистов уже представляют интерес для спецслужб, а остальные 40 тысяч могут только надеяться, что их не постигла участь коллег. На днях стало известно, что Федеральная разведывательная служба Германии, более известная как BND (Bundesnachrichtendienst), годами следила за критически настроенными журналистами крупных газет и журналов, используя в качестве информаторов… их коллег.

Теперь мне все ясно. Ясно, что это за скрипы, потрескивания, тараканья беготня и потусторонние шорохи в моей телефонной трубке. Понятно, куда давеча пропала целая пачка свежих «РГ/РБ». Я простодушно полагал, что ее умыкнул какой-нибудь предприимчивый библиофил из расположенного неподалеку общежития. Совершенно очевидны все эти доселе таинственные знаки: исчезновения всяких мелких вещиц и подозрительные звонки приятелей, с которыми я не виделся годами. За мной наблюдали – и даже беззастенчиво следили...

Увы – никто за мной не следил. Более того – мне даже не предлагали следить за кем-нибудь из моих коллег. Хотя деньги, как всегда, были бы очень к месту. Я (как, впрочем, и большинство работающих в этой стране журналистов) оказался за бортом сногсшибательной шпионской истории, украшенной почти всеми положенными такой истории драматическими арабесками и виньетками. Здесь по телефонным трубкам ползают юркие «жучки», из-за картины на стене таращится глаз видеокамеры, здесь есть слежка, сексоты и соглядатаи, секретные службы и беспринципные продажные журналисты. Есть даже зависть и месть. Не хватает разве что убийства.

Ухо спецслужбы эпохи Возрождения

Эта умопомрачительная драма, которую сейчас смакуют все журналисты республики, – как бы запоздалый подарок на день рождения. У секретных служб тоже бывают именины, причем они не делают из этого никакого секрета. Например, полтора месяца назад Федеральной разведывательной службе Германии исполнилось ровно пятьдесят лет. Эта почтенная дама родилась 1 апреля 1956 года – в день дураков. В Германии нет традиции первоапрельских шуток – иначе день рождения непременно перенесли бы на какой-нибудь другой день. К примеру, на День журналистики или на День Конституции.

Страницу BND в Интернете открывают четыре скульптурных изображения: куски аккуратно разобранного на части Давида работы Микеланджело. Эти части испокон веку рисуют юные художники, проходя эпоху Возрождения. Сверху глаз и ухо, под ними – нос и рот. Давидово элегантное ухо снабжено такой подписью: «Мы держим ухо на пульсе времени. Что вы всегда хотели о нас услышать?»

Непонятно, почему на пульсе времени держат не пальцы, а ухо. Но сами эти фразы представляются сейчас полными глубочайшего цинизма.

Дело в том, что почтенная дама, чья задача, в принципе, охранять Германию от посягательств иностранных разведок, годами шпионила за крупными немецкими журналистами. Она держала ухо на их телефонных трубках, прижимала шустрый глаз к их замочным скважинам, своим античным носом страстно внюхивалась в ящики их рабочих столов. А вот рот сейчас почти совершенно нем. BND скромно помалкивает.

Впрочем, шума довольно и без ее участия. На прошлой неделе все журналисты Германии разделились на три группы. Одна очень большая группа – те, за кем не следили, – и две совсем маленькие – те, за кем шпионили, и те, кто шпионил. В Германии что-то около сорока тысяч членов Союза журналистов (DJV). Только двенадцать человек удостоились внимания нашей осторожной дамы. BND интересовали подробности их жизни. Причем интересовало абсолютно все: над чем они работают, сколько зарабатывают, что едят, от кого получают информацию. И все это не ради игры в шпионов. Просто секретная дама чувствовала себя в опасности. Если угодно, слежка BND была реакцией: ведь все двенадцать журналистов, в свою очередь, интересовались подробностями ее жизни.

Кодовое имя «Молчун»

Все открылось не так давно благодаря Эриху Шмидт-Эенбому (Erich Schmidt-Eenbohm), известному немецкому публицисту и большому специалисту по тайнам тайных служб. В 1993 году он опубликовал книгу «Schnьffler ohne Nase» (что-то вроде «Вынюхиватели без нюха»), которая содержала много пикантных подробностей интимной жизни BND. С тех пор за журналистом приглядывали. Здесь открывается масса трогательных в своем драматизме подробностей. Например, таинственные и неуловимые существа (не мусорщики), регулярно и неизвестно куда уносившие содержимое корзины для старых бумаг. Ну и, конечно, верный друг, оказавшийся соглядатаем, которого BND наняла следить за Шмидт-Эенбомом и который – годы спустя – в приступе кинематографического раскаяния поведал публицисту массу любопытных подробностей.

Затем выяснилось, что были и другие, и что работать на разведку куда выгоднее, чем писать статьи. Например, некий господин, которому контрразведчики присвоили явно ироническое кодовое имя «Молчун», за несколько лет написал 856 отчетов о своем подопечном – и заработал в общей сложности 653 000 марок. А один соглядатай признался, что шпионил за своим «объектом» не столько ради денег, сколько из мести.

Выяснилось, что следят за дюжиной крупных журналистов, в том числе за журналистами «Фокуса», «Шпигеля», «Штерна», «Зюддойче», «Берлинер цайтунг», что пытливый глаз Давида наблюдает за ними уже несколько лет, что их телефоны прослушивают и что их коллеги, журналисты-бээндисты, заработали уйму денег, поставляя разведке самую свежую информацию. Berliner Zeitung процитировала некого контрразведчика, утверждавшего, что за журналистами следили, «используя и людей, и технику»: «Например, если становилось известно, что журналист проводит расследование, связанное с конфиденциальными делами службы, его телефон прослушивали, чтобы выйти на его информаторов».

Почетно быть «под колпаком»

Естественно, последовал взрыв гражданского возмущения. В понедельник в Бундестаге заседала специальная парламентская комиссия, призванная осуществить наблюдение наблюдателя за наблюдателями. Кроме того, ведомство канцлера, которому, по сути, подчиняется разведка, вынесло официальный вердикт, запрещающий BND вербовать журналистов.
«Фокус», «Шпигель» и «Берлинер» намерены судиться с BND. Что касается самих журналистов – они, кажется, даже слегка довольны. Фактически им выдали предикат, удостоверяющий их нужность, серьезность, общественную значимость. Обычно журналист похож на знаменитого Неуловимого Джо из старого анекдота: «А поймать-то его можно?» – «Да кому он нужен!» И вот совершенно неожиданно ситуация приобретает прямо-таки драматический характер. Шпионы, предатели, жучки и сотни тысяч евро, собранных щедрыми налогоплательщиками. Недаром Бригитте Ферле (Brigitte Fehrle), шеф Berliner Zeitung, пишет: «Прежде всего нужно сказать вот что: мы в Berliner Zeitung воспринимаем все, что узнали, как поощрение». Еще бы: если за информацию о том, что вчера на обед у тебя были картофельные оладьи с яблочным пюре или что в туалете ты читаешь не родной «Шпигель», а газету «Бильд», кто-то готов платить очень много денег, и если этот кто-то – не твоя богатая бабушка, которая беспокоится о тебе, а шеф германской секретной службы, значит, ты, несомненно, чего-то стоишь.

Кроме того, это, наверное, очень приятно – очутиться в нестрашном приключенческом романе, точнее, не в приключенческом даже, а в любовном, поскольку речь идет о вечном романе «а труа», в котором участвуют индивидуум, государство и тайная полиция – государство в государстве. Немецкие газетчики получили легчайшую инъекцию того, что в свое время было доступно практически каждому советскому журналисту – и в любых дозах. Кажется, от этого укола им стало хорошо, ибо он – тоже признание, лучше любого ордена. Приятно быть одним из двенадцати среди сорока тысяч, не удостоившихся столь высокой награды.
Впрочем, возможно, со временем обнаружатся новые «счастливчики». Не исключено, что их окажется значительно больше. Ведь BND – внешняя разведка. У нее есть две сестры – Военная контрразведка и Федеральное ведомство по охране Конституции, то есть внутренняя тайная служба. Кому-то из этих дам мы несомненно полюбимся. И это хорошо, потому что шпионам платят куда больше, чем журналистам.

Антон Тесленко, Русская Германия