Найти больного, старого и одинокого обладателя недвижимости — мечта любого квартирного мошенника. Дело, которое рассматривает Кунцевский суд столицы, — как раз о такой мечте. Но здесь, как утверждает обвинение, аферистам не надо было даже искать жертв — несчастные были в их полной власти и, возможно, не понимали, что происходит. Ведь все потерпевшие — пациенты психоневрологического интерната. А жилье у них отбирало руководство богоугодного заведения.

И делали это жулики с особым цинизмом: фиктивно женили стариков, выписывали фальшивые свидетельства о смерти…

Постоянными действующими лицами в этой истории были директор Мишина и ее правая рука Семыкина. Они придумывали и организовывали аферы, подыскивали жертв, подделывали документы, ставили на справках штампы интерната. Остальные обвиняемые были лишь временно задействованными “шестерками”.
— В ходу у мошенниц были две основные схемы хищений.

С владельцами приватизированных квартир они заключали договор купли-продажи или договор ренты с пожизненным содержанием. Иногда составляли завещание на свое имя, — рассказал “МК” старший следователь по особо важным делам 4-го отдела следственной части ГСУ при ГУВД Москвы Дмитрий Копылов. — А для того чтобы заполучить муниципальную квартиру, ее сначала обменивали на непригодные для проживания халупы в области, оформленные на соучастников. После обмена столичное жилье в скором времени приватизировали и продавали.

В интернат многие жертвы попадали не случайно. Семыкина и Мишина выискивали их через знакомых сотрудников столичных психдиспансеров (ПНД), где больные стояли на учете. Интересовали мошенниц пожилые, страдающие психическими расстройствами и не успевшие обзавестись наследниками владельцы квартир. Как только аферисты определялись с больным, они оформляли его перевод в интернат. Руководство ПНД соглашалось легко: меньше пациентов — меньше нагрузка. К тому же аферисты брали все бумажные хлопоты по переводу на себя. Дальше все шло как по маслу. Приведем для примера три наиболее показательных эпизода.

Эпизод первый:
супердарение за пачку печенья

ОБЪЕКТ: однокомнатная приватизированная квартира, улица Зорге, дом 28.
УЧАСТНИКИ : Мишина, Семыкина, Круглова.
В июле 1999 года, сразу же после поступления в интернат 73-летней Розалии Косаревой, у Мишиной и Семыкиной созревает план первой аферы. Мошенницы недолго уговаривали страдающую психическими расстройствами женщину “подарить квартиру государству” в обмен на уход и пожизненное проживание в интернате. Розалия Ивановна поверила, что в ее квартире будут жить сотрудники, у которых нет своего жилья, и согласилась…

В июле 1999 года, сразу же после поступления в интернат 73-летней Розалии Косаревой, у Мишиной и Семыкиной созревает план первой аферы. Мошенницы недолго уговаривали страдающую психическими расстройствами женщину “подарить квартиру государству” в обмен на уход и пожизненное проживание в интернате. Розалия Ивановна поверила, что в ее квартире будут жить сотрудники, у которых нет своего жилья, и согласилась…

Через два месяца мошенники оформили договор ренты с пожизненным содержанием. По договору квартира переходила в собственность благодетелю, согласившемуся присматривать за Косаревой до конца ее дней. Им оказалась 19-летняя дочь Кругловой — Марина Радугина. В сентябре дочь сестры-хозяйки стала владелицей жилья.

Из того, что поведала Розалия Ивановна, следует, что квартира обошлась мошенницам в пачку печенья, упаковку йогуртов, пару носков и новые очки. Никаких чеков на другие вещи первой необходимости, которыми обязаны были по договору обеспечивать Косареву, найдено не было…

Эпизод второй:
Лифтер-многоженец

ОБЪЕКТ: двухкомнатная неприватизированная квартира, улица Большая Филевская, дом 69.
УЧАСТНИКИ : Мишина, Семыкина, Искимжи.
С 76-летней обладательницей двухкомнатной квартиры Галиной Шаниной с самого начала были некоторые трудности. Дело в том, что в квартире была прописана ее мать. Поэтому о договоре ренты с пожизненным содержанием не могло быть и речи. Чтобы заполучить права на квартиру, директор и ее правая рука без ведома Шаниной решают выдать ее замуж…

С 76-летней обладательницей двухкомнатной квартиры Галиной Шаниной с самого начала были некоторые трудности. Дело в том, что в квартире была прописана ее мать. Поэтому о договоре ренты с пожизненным содержанием не могло быть и речи. Чтобы заполучить права на квартиру, директор и ее правая рука без ведома Шаниной решают выдать ее замуж…

В роли суженого Шаниной согласился выступить бывший супруг директора интерната Искимжи, работавший в то время лифтером. Ради квартиры Искимжи согласился на многоженство: после развода с Мишиной лифтер жил в законном браке с другой женщиной.

21 января 2000 года новобрачных привозят в Кунцевский загс. Несмотря на то что для регистрации требуется не меньше месяца, у сотрудников интерната на все про все уходит день. Спешку сотрудникам загса они объясняют срочной госпитализацией Шаниной. В доказательство тому в руках мошенников откуда-то даже появляется липовая справка из поликлиники. Искимжи, в свою очередь, в заявлении пишет, что проживает с “невестой” более 4 лет и на этот ответственный шаг решается впервые. Странно, что никого в загсе не смутили ни внешний вид больной женщины, ни возраст, ни спешка вступавших в брак…
Вскоре Искимжи регистрируют в квартире. А летом, после смерти матери Шаниной, сплавляют квартиру. Покупательнице объясняют, что супруги хотят переехать жить во Владимирскую область. Поэтому ей нужно было всего лишь купить какую-нибудь халупу и затем обменять ее у стариков.

Эпизод третий:
Похороненная заживо

ОБЪЕКТ: приватизированная однокомнатная квартира, проспект Андропова, дом 17.
УЧАСТНИКИ : Семыкина, Мишина, Искимжи
Чтобы заполучить однокомнатную квартиру 63-летней Фаины Адамовой, мошенницы в августе 2000 года решают снова подключить Искимжи. На этот раз недавно женившийся лифтер должен был заключить с очередной жертвой договор ренты с пожизненным содержанием.

Чтобы заполучить однокомнатную квартиру 63-летней Фаины Адамовой, мошенницы в августе 2000 года решают снова подключить Искимжи. На этот раз недавно женившийся лифтер должен был заключить с очередной жертвой договор ренты с пожизненным содержанием.

19 августа 2000 года Искимжи заключает с Адамовой договор ренты, и уже 6 сентября лифтер становится владельцем квартиры. Правда, продавать или дарить недвижимость он мог только с согласия Адамовой или в случае ее смерти. Пойти на реальное убийство никто не рискнул, зато на бумагах сделать бабушку трупом не составило труда.

Семыкина, имея доступ к документам строгой отчетности, достает бланк свидетельства о смерти, делает ксерокопию и заполняет ее. В результате получается, что по документам Адамова тихо скончалась в интернате 30 июля 2002 года в результате острой сердечно-сосудистой недостаточности, ишемической болезни и атеросклеротического кардиосклероза.

После “смерти” Адамовой аферисты продают квартиру.

* * *

Неизвестно, сколько бы еще квартир удалось похитить сотрудникам интерната, если бы в одно прекрасное утро не приболела та самая “мертвая” Фаина Адамова. В 60-й городской клинической больнице (ГКБ) Фаину Васильевну лечили месяц. После ее выписки пришло время оплачивать услуги. Когда главврач предоставил счет, в страховой службе сообщили, что полис погашен в связи со смертью Адамовой…

В полном недоумении главврач написал письмо в интернат, требуя прояснить ситуацию. К нему явилась сама Мишина. Понимая, чем грозит разоблачение, сначала дама предложила деньги за лечение Адамовой из своего кармана. Когда поняла, что врача это не устраивает, якобы пообещала отблагодарить за молчание. Но медик, отказавшись вступать в сговор, написал письмо в Департамент соцзащиты. В интернат нагрянула проверка. Это и стало для аферистов началом конца.

После инспекции Департамента соцзащиты делом занялось Главное следственное управление при ГУВД Москвы. На допросы все мошенники являлись исправно. Давали показания. Поэтому ни Мишину, ни ее соучастников под стражу не брали. И, как оказалось, доверяли им зря.

Когда были предъявлены обвинения, Мишина — не впервые — не явилась на допрос… Ее адвокаты уверяли следствие, что их подзащитная болеет. На самом же деле Мишина в это время занималась продажей своей квартиры. Получив деньги, она со вторым бывшим мужем, Сливинским, подалась в бега.

— В марте 2006 года Сливинский и Мишина были объявлены в розыск. Задержали мошенников в Смоленске. Оказалось, что предприимчивой даме уже удалось по знакомству устроиться директором в местный психоневрологический интернат и опять взяться за старое, — рассказал “МК” следователь Дмитрий Копылов.

Завершить хотя бы одну махинацию с квартирами своих новых подопечных Мишина не успела. Вовремя вмешались правоохранительные органы. Когда стали проверять, обнаружили, что директор в розыске…

Чтобы не задерживать суд, дело Мишиной и Сливинского выделили в отдельное. Поэтому на заседаниях в Кунцевском суде присутствовали всего трое обвиняемых — Семыкина, Круглова и Искимжи. Но недавно на скамье подсудимых оказались и двое их “коллег”.

“ОПЕКУНСКИЙ” СОВЕТ

Мишина Валентина Ивановна, 1947 года рождения, директор 4-го психоневрологического интерната. Директором интерната работала с 1994 года. В группировке являлась общим руководителем и координатором. Обвиняется в хищении восьми квартир.
Семыкина Наталья Георгиевна, 1951 года рождения, замдиректора. В марте 1999 года приходит на должность агента по снабжению. По карьерной лестнице идет стремительно. Уже через три года становится заместителем директора по социальным и правовым вопросам. В группировке была руководителем и идейным вдохновителем. Обвиняется в хищении восьми квартир.
Искимжи Дмитрий Дмитриевич, 1940 года рождения, слесарь-лифтер. Первый муж Мишиной. В интернате появляется через семь месяцев после Семыкиной. В деле проходит как соучастник. Обвиняется в хищении трех квартир.

Директором интерната работала с 1994 года. В группировке являлась общим руководителем и координатором. Обвиняется в хищении восьми квартир. В марте 1999 года приходит на должность агента по снабжению. По карьерной лестнице идет стремительно. Уже через три года становится заместителем директора по социальным и правовым вопросам. В группировке была руководителем и идейным вдохновителем. Обвиняется в хищении восьми квартир. Первый муж Мишиной. В интернате появляется через семь месяцев после Семыкиной. В деле проходит как соучастник. Обвиняется в хищении трех квартир.

Круглова Нина Романовна, 1959 года рождения, сестра-хозяйка. В интернате появляется в 2001 году. По старой дружбе на должность сестры-хозяйки сюда ее пристраивает Семыкина. По делу проходит как соучастница. Обвиняется в хищении трех квартир.

Сливинский Владимир Иванович, 1946 года рождения, замдиректора. Второй муж Мишиной. С 1997 года в интернате работает электриком. Через четыре года становится заместителем директора по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям. Проходит как соучастник. Обвиняется в хищении одной квартиры.

Московский Комсомолец