У меня есть одна подружка — такая аппетитная пышка.

Ее очень трудно представить худой: по-моему, ее такой себе не представляет даже матушка-природа, потому как, сколько бы она не сидела на овощах, кефирах и гречках, она все равно остается толстенькой, как передает Интернет-издание для девушек и женщин от 14 до 35 лет Pannochka.net

Она и в детстве была толстенькой. И в подростковом возрасте. И в юности. Всегда.

И при этом — пользовалась таким мужским вниманием, какого мы, модельные феи, удостаивались разве что на дискотеках в авиационном училище, где любая девочка нарасхват.

А она — нарасхват всегда.

На правах близкой подруги я не раз и в шутку, и всерьез спрашивала ее кавалеров, млеющих от любовной тоски: «Ну что вы все в ней находите?»

На что они отвечали по-разному.

Кто-то — банальными пословицами:

«Хорошего человека должно быть много», «На кости только собаки бросаются», «Худые женщины для работы, а толстые — для любви», «Возьмешь в руки — чувствуешь вещь».

Кто-то — бесхитростными объяснениями:

«Она такая мягкая, так и хочется ее трогать, мять, гладить и тискать», «на нее посмотришь — хочется укусить», «а мне такие нравятся», «она такая прикольная, как булочка».

А кто-то — философскими трактатами:

«Понимаешь, она вообще не заморачивается этими вашими килограммами и сантиметрами. Ты себе не представляешь, как надоели эти ваши стоны по поводу диет, похудений, тренажеров, кефирных дней и прочей лабуды.

Сидит, кожа да кости, и причитает:  «Ой, мне бы еще килограммчик…»

Ни в пиццерию с ней сходить, ни в кафе, ни чаю попить нормально… Еще и ко мне пристает: не ешь свинину, не ешь торт… Как будто больше заморачиваться человеку нечем!»

«А потому что она веселая и простая. С ней не чувствуешь себя идиотом: так не сиди, так не ходи, это не ешь, это не пей».

«Да она просто мозги не компостирует. Ни себе, ни людям. Какой есть — такой и хорошо. Рядом с ней чувствуешь себя отлично.

Моя прошлая девчонка все время стремилась к совершенству. Сначала я думал, что это очень классно. Потом устал. Ну и что, что я несовершенство? Зато я добрый и веселый.  Вот и твоя подруга — такая».

И даже — эпатажными выходками:

«Это любители тринадцатилетних  подростков заставили вас поверить, что худышка с торчащими коленями — предел мужских мечтаний. Это ж не женщина, это ж пародия: ни груди, ни попы, туристический стульчик с алюминиевыми палочками. Женщина должна быть женщиной — чтобы в ней можно было утонуть. Тогда она — настоящая».

Конечно, встречались мне и любители худеньких фей. Разумеется, были и такие, кто с негодованием обсуждал лишние килограммы на женских талиях.

Но — я была удивлена — таких было меньшинство.