Да, института дол­голетия пока нет, но есть кандидат биологических наук физиолог Валерий Туев, нашпигованный идеями о том, как нам жить долго и счастливо. По непонятным мне причинам ни одно русскоязычное из­дание не заинтере­совалось пока эти­ми идеями. Так что это интервью — едва ли не первое в жизни Ва­лерия Александровича.

— Вы знаете, — говорит В. Ту­ев, — что никто из специалистов не дал до сих пор удовлетворительно­го определения понятию «здо­ровье». А как можно добиваться то­го, что никому неизвестно? Вот и оказалась медицина в потемках. И не только наша, а вся западная.

Откуда выводить, знает — из болез­ни, а куда вести, непонятно. Я тоже, конечно, — не могу предложить исчер­пывающей форму­лы, но подозреваю, что тот, кто живет дольше, тот и здоровее. Я по­лагаю, что ключ к пониманию здоро­вья надо искать в долгожительстве.

— Но этим занимается геронто­ логия. В Киеве даже есть институт геронтологии, возглавляемый выда­ ющимся специалистом академиком В. В. Фролькисом. Разве работы геронтологов не решают проблем, о которых вы говорите?

— Геронтология изучает ста­рость, старение организма. Она — ветвь медицины. Причем средства, предлагаемые геронтологами, подобны обычным медицинским сред­ствам: они симптоматичны. Ска­жем, предлагаются антиоксиданты, это прекрасное средство, но оно воздействует в основном на симптомы. А требуется целостное воз­действие, подобное тому, какое предлагал в свое время Гуфеленд в «Макробиотике», или то, чем зани­мались древние даосы. Цель меди­цины все-таки частная — избавле­ние от болезней, цель науки о дол­гожительстве более  глобальная — укрепление здоровья для обеспечения долгой жизни. Это совсем не одно и то же.

— Вы не пробовали отыскивать следы научных идей в древней ис­тории, фольклоре, религиозных учениях?

— Если говорить о долгожительстве, то даже в русских сказках есть прямые указания на пути омо­ ложения. Скажем, ныряет в котел урод — выныривает красавец,  оку­ нается в воду старушка — выходит из воды красна девица.  Люди за­ мечали, что попадаются источники, оказывающие оздоравливающее, омолаживающее  воздействие. Да, это источники, которые  способст­вуют  ощелачиванию, а значит, и обновлению организма. Польза от них несомненна и доказана. Такой сюжет есть и в русских сказках, и во французских легендах,  и в китайских сказаниях, — везде, где встречались подобные источники.

— Котел с кипящей водой — это не обязательно щелочный источник.

— Я думаю, что это своеобраз­ное народное переосмысление идей регенерации. Они есть и у Парацельса, и у масонов, и розенкрей­церов, и у китайцев. Чтобы создать новые клетки, новые ткани, надо избавиться от старых.

— Хорошо, а как вы интерпрети­руете легенду о Фаусте?

— Средневековая наука уверенно сочеталась с религиозными  пред­ставлениями. В последние века ве­ликие открытия ученых-материали­стов дали возможность решительно отказаться от религиозных идей. Наши ученые совершенно уверены, что реально только то, что базиру­ется на материальной основе. Что не материально, то не научно. Но вполне возможно, что истина -  в сочетании идеального и материаль­ного. А наука пытается отыскать ключи к долгожительству или омо­ложению только на материальном уровне. Может, поискать и вверху? Я говорю так,  хотя сам и далек от религии. «Фауст» Гете, опирающий­ся на средневековую легенду, был последним классическим литератур­ным произведением, где об омола­живании говорилось, как о резуль­тате воздействия и материального, и мистического. Боюсь, что совре­менная наука не решит проблем омоложения, если строго ограни­чит себя рамками материального.

— Может быть, поговорим о бес­ смертии, реинкарнации, об идеях религиозного мыслителя Николая Федоровича Федорова, который в своей знаменитой «Философии об­ щего дела» предлагает проект вос­ крешения всех умерших, преодоле­ ния смерти?

— Все, что имеет начало, имеет и конец. Все сущее — конечно. На этом стоит мир. Можно открывать новое, существующее. Но идти на­перекор законам Природы, брать на себя функции Создателя…

— Давайте спустимся на Землю. Вы изучили огромную литературу по долгожительству, знакомы c мно­жеством теорий и гипотез, где на­зываются самые разные цифры воз­можной продолжительности жизни человека — от 80 лет чуть ли не до 800. Так вот, суммируя изученное вами, какую цифру назвали бы вы?

— У меня нет своей гипотезы, я лишь могу сделать выводы из уже известного мне. Считаю, что чело­век генетически запрограммирован примерно на 100 лет, возможно на 110. Но каждый реализует свою про­грамму по-своему. Чем удачнее ре­ализация, тем ближе к своему пре­делу. Все зависит от реализации человеком своей программы.

— Да, я тоже уверен, что судьба каждого человека, его здоровье, продолжительность жизни в его собственных руках. Каждый, конеч­но, хочет быть здоровым и счаст­ливым и подольше пожить на свете. Но не все знают, как это сделать, как распорядиться своей судьбой. На работе, в семье, в своем социу­ме будь любезен подчиняться обще­принятым нормам, Достаточно жёстко выполнять предписанное. Лишь сам с собой ты волен поступать как вздумается. Старается при­держиваться поведенческих реко­мендаций, которые обещают опти­мальную реализацию сйоей генети­ческой программы, другие — и их, к сожалению, подавляющее большин­ство, — наслаждаются вседозволен­ностью в обращении с собой. Пер­вый вариант поведения требует не­малого напряжения, а второй, счи­тается, подразумевает жизнь в свое удовольствие. Но жизнь так устрое­на, что за все приходится платить. В данном случае плата безумно до­рогая — собственное здоровье, го­ды полноценной жизни, которые могут приносить удовлетворение, а могут и не состояться.

— Да, изучая исследования по долгожительству, я прихожу к выво­ ду, что непременным условием ус­ пешной реализации своей програм­ мы является жесткая заданность в поведении. Мне кажется, это закон природы. Все детерминировано — ход светил, температурные зави­симости, закономерности движения волн. Мир живет по строгому рас­порядку. В этом залог целесообраз­ности и исполнения предназначен­ного. И лишь человек норовит вы­рваться из этих рамок, создать аль­тернативы. А эти альтернативы суть нарушение законов природы.

— Подождите, человек не может жить, сообразуясь лишь с законами физики, химии и биологии. Он су­щество общественное, а в общест­ве действуют свои законы.

— Мы говорим о здоровье и дол­голетии, а это больше зависит не от социальных явлений, а от физио­логии, имеющей свои жесткие за­кономерности. При феодальном строе, при коммунистах или фа­шистах одинаково выделяется же­лудочный Сок, рождаются и отмира­ют клетки, повышается температу­ра при воспалении. Вот и надо со­ответствовать этим законам, подчи­нить свои поступки требованиям физиологии. Всего лишь!

— Вы хотите сказать, что демо­кратия необходима для общества и для полноценного развития лично­сти, но ее нельзя пускать туда, где начинается физиология.

— Именно так. Поступки, опре­деляющие образ жизни, должны быть строго регламентированы. Я очень уважаю книгу «Домострой», которая предписывает нормы пове­дения, Влияющие на физиологичес­кие процессы. Молодым людям свойственно отрицать старое, они протестуют, пока сами не становят­ся старше и не убеждаются в поль­зе опыта прежних поколений. Мы пытаемся распространить демокра­тию на законы Природы, а в стра­нах, где демократия стала нормой жизни, молодежь аккуратно выпол­няет поведенческие нормы, способ­ствующие укреплению здоровья.

— Вы, Валерий Александрович, изучили биографии тысяч долгожи­телей. Что общего у этих людей? Что позволило им жить значитель­но дольше, чем живут все другие?

— Принято считать, что все оп­ределяет генетическая предраспо­ложенность к долгой жизни.

— Мне тоже кажется, что глав­ное — это индивидуальная запро­граммированность.

— Знакомство с долгожителями заставило меня прийти к другому выводу: реализация программы важнее  того, что зашифровано в ней. А главным фактором реализа­ции является любовь к жизни, жиз­ненная энергия, желание жить пол­нокровной  жизнью, работать, де­лать добрые дела, помогать людям. В первую очередь это относится к великим старцам типа Бернарда Шоу, академика Лосева, Сомерсета Моэма и очень многим другим.  У них генетических предпосылок для долгожительства как бы не суще­ствовало. Только поведенческие, где доминировали любовь к жизни, трудолюбие, доброжелательность. Если же говорить о простых дере­венских жителях Абхазии, Азербай­джана или Якутии, то там генетика значила больше,  но доминировали и те поведенческие характеристи­ки, о которых я сейчас говорил.

— Интересно, что вас больше всего поразило в биографии, скажем, Моэма?

— То, что он никому не давал со­ветов. Не хотел быть навязчивым. Даже Альберт Швейцер, энцикло­педист, гений, проведший жизнь среди африканских аборигенов, ни­кому ничего не советовал. Он был слишком деликатен, чтобы втор­гаться со своим мнением в чужую среду. У нас же характерная черта поведения-всех поучать.

— Меня чужие советы и даже по­учения не раздражают, хотя дели­катность — не из числа наших добродетелей. Впрочем, к долгожи­тельству это прямого отношения, кажется, не имеет.

— Знаете, имеет. Отношение к людям, к работе, к жизни, повто­ряю, важнейшее условие реализа­ции своей генетической програм­мы. Эти отношения должны быть жестко регламентированы.

— Вся религиозная литература, включая Библию и Коран, много внимания уделяла регламентации повседневного поведения.

— Я за неукоснительное соблю­дение кодексов поведения — как бы они ни назывались: Нагорной про­поведью, Домостроем или Кодек­сом строителя коммунизма. Важна не идеология, а направленность на реализацию генетической про­граммы.

— На мой взгляд, Валерий Алек­сандрович, предписания полезны лишь тогда, когда используются с учетом индивидуальных особенно­ стей. Вот, скажем, нам всегда го­ ворили: заболел — обращайся к врачу. Что же, бежать к врачу, как только заболела голова или пару раз чихнул? Может быть, если чувствуешь, что это серьезно. Но чаще понимаешь, что головная боль пройдет, если прогуляешься на свежем воздухе или выспишься, что начинающуюся простуду можно остановить народными средствами или полным голоданием. Я хочу сказать, что человек должен знать себя, изучать себя, особенности своего организма всю жизнь. Эта способность у нас традиционно не­ дооценивалась, пренебрежение собой до сих пор считается достоинством. Все, что я писал и пищу о здоровье, имеет главной целью помочь людям научиться ценить себя, свое здоровье, свою жизнь.

— В умении изучать себя огром­ную помощь может оказать астро­логия.

— Астрология? Кажется, совсем наоборот: астрология связана с предопределением судьбы. Что бы человек ни предпринимал, от своей судьбы ему не уйти, ход его жизни запрограммирован расположением звезд. Так, кажется?

— Не совсем. Астрология помо­гает определиться в жизни. Наша судьба — как раскидистое дерево. Полез по одной ветке — она обло­милась, по другой — никуда не при­вела, а астрология подскажет пра­вильную дорогу, перспективное на­правление. Чаще всего мы выбира­ем судьбу как бы на ощупь, ошиба­емся, меняем путь.

— Вы говорите, Валерий Алек­сандрович, о выборе профессии, спутников жизни, поступках. Ори­ентирование в вопросах здоровья, мне кажется, нечто другое! Но я знаю, что вы увлекаетесь астроло­гией, и надеюсь, что в одной из ближайших статей мы опубликуем вашу рабо­ту о связи астрологии со здоровь­ем. А сейчас хочу спросить, много ли, по вашим наблюдениям, среди долгожителей счастливых людей?

— Мне нравится этот вопрос. Я постоянно нахожу на него положи­тельный ответ. Могу смело утверж­дать, что все долгожители — счаст­ливые люди. И дело не в том, что им везло с работой, женой, деть­ми, друзьями или начальством. Де­ло в другом, в том, что они сумели реализовать жизненную программу. А это значит, что они обладали сча­стливым характером, что им, кроме того, действительно везло и с ра­ботой, и с женой, и с детьми, и с друзьями, и даже с начальством. Сбой в любой из этих составляющих мог помешать реалямции генети­ческой программы. Когда меня спрашивают, как стать долгожите­лем, я отвечаю: научись быть сча­стливым человеком.

Инф.wbc2t.ru