Прошедшие выборы в очередной раз продемонстрировали: политическая элита заметно отстает в своем развитии от стремительно взрослеющего общества. Именно этим можно объяснить если не сенсационные, то уж, во всяком случае, достаточно неожиданные результаты очередного волеизъявления.

Случившееся 26 марта подтвердило то, что население (во всяком случае, значительная его часть) разочаровано действиями власти. И одновременно опровергло то, что народ деморализован. Посрамлены скептики, прогнозировавшие, что избирательная явка будет как никогда низкой, а процент проголосовавших против всех — как никогда высоким. 67,7% внесенных в списки свой выбор сделали. Лишь 1,77% не поддержали ни одного участника гонки. Эти цифры — весьма красноречивый ответ пессимистам.

Заблуждались и те, кто полагал, будто электорат можно провести при помощи разовых предвыборных проектов, на скорую руку сколоченных, однако зачастую богато обставленных и толково раскрученных. Избирателей не ввел в заблуждение дорогой оберточный глянец, в который завертели великое множество пустышек. Граждане массово игнорировали в спешке созданные «бумажные» партии и случайно заключенные «картонные» союзы.

Наглядно был опровергнут тезис о том, что «количество полученных голосов пропорционально сумме вложенных денег». Огромные средства, потраченные на телерекламу блоком «Не так!», партией «Віче» или «народниками» Литвина, не принесли «инвесторам» ожидаемых дивидендов. «Продвинутые» ролики не добавили очков коммунистам, а эстетские клипы с Виталием Кличко в главной роли не уберегли от фиаско объединение «Пора» — ПРП.

Оглушительный крах «малышей» достоин особого внимания. Их неуспех убедительно продемонстрировал, сколь сильно избираемые недооценивали голосующих. Рядовые электоральной армии зачастую оказывались мудрее, дальновиднее и прагматичнее иных искушенных генералов от политики.

Отдельно взятые кудесники искусства возможного не слишком критично отнеслись к собственным возможностям. Некоторые, к примеру, наивно полагали, что можно въехать в парламент за счет багажа прежних заслуг, сыграв на ностальгических рефлексах обывателя. Избиратель это предположение развенчал. Убедительных доказательств тому — как минимум два. Во-первых, пример некогда могучей КПУ, натужно преодолевшей, по сути, жалкую трехпроцентную высоту. Во-вторых, поражение напичканного громкими именами блока Юрия Костенко и Ивана Плюща. Итоговые результаты упомянутых структур показали, что у избирателя более не в чести ни ортодоксальная левизна, ни национал-демократия «в чистом виде». Тех, кто способен поддержать тебя только за поклонение красному знамени, осталось не так много. Тех, кто готов пожертвовать своим голосом исключительно из уважения к живым легендам патриотического движения, как выяснилось, еще меньше. Народ повзрослел, а некоторые партии так и не излечились от детской болезни левизны (правизны). Скорее всего, КПУ и УНП даже в глазах их симпатиков выглядели устаревшими политическими проектами. Если вождями и предпринимались попытки влить свежую кровь в мертвеющие организмы, то для избирателей их донорские успехи остались незамеченными.

В реестре блока Костенко—Плюща (помимо самих Ивана Степановича и Юрия Ивановича) фигурировали такие приметные личности, как Степан Хмара, Иван Драч, Дмытро Павлычко, Павло Мовчан, Иван Заец и многие другие ветераны национал-патриотических сражений. Провал этого проекта (с нашей точки зрения) иллюстрирует еще один важный урок кампании. Похоже, окончательно развенчан миф о том, что наличие звучных имен служит надежным пропуском в законодательное святилище.

Созвездием раскрученных персонажей многие субъекты избирательного процесса тщетно пытались заменить кто финансы, кто — идеологию, кто — организационную структуру. А кто — вообще все упомянутое выше.

«Єдність» решила поэксплуатировать остаточную известность Евгения Марчука. Эсдеки использовали как знамя потускневший имидж Леонида Кравчука. «Пора» и ПРП пытались разжиться «внеплановым» электоратом за счет популярности Виталия Кличко. Участники Народного блока Литвина намеревались извлечь максимальную пользу из личного авторитета спикера Верховной Рады. Расчеты всех перечисленных (и многих других) коллективных участников гонки оказались ошибочными. Избиратели от Говерлы до Аюдага продемонстрировали, как трудно их купить «голой вывеской». Едва не опровергла это утверждение Наталья Витренко. Однако тот факт, что даже она не стала исключением из правил, тоже глубоко символично.

Безусловно, итоговые показатели БЮТ и «Нашей Украины» зависели от степени доверия (недоверия) к Юлии Тимошенко и Виктору Ющенко. Впрочем, зависимость эта не была настолько явной, как это может показаться на первый взгляд. Но об этом и об этих — ниже.

Помимо прочего, результаты голосования могут стать веским аргументом в споре с противниками пропорциональной избирательной модели. Тем, кто до сих пор утверждает, что «страна не доросла до партийной системы», а «общество не структурировано», настоятельно рекомендуем внимательно посмотреть на свежий приговор избирателей. После чего предлагаем ответить на вопрос — где структуризация прошла быстрее? В политикуме, навязавшем стране четыре с половиной десятка участников гонки? Или в обществе, которое благоразумно остановило свой выбор на пяти избранниках?

Не раз и не два в канун этих выборов доводилось слышать от самых разных людей (имеющих диаметрально противоположные политические пристрастия, представляющих всевозможные социальные слои) примерно одну и ту же фразу: «Хотел бы проголосовать за партию Х, но буду голосовать за партию Y. Х может не пройти, а Y точно будет в Раде. И лишние мандаты в канун битвы за коалицию ей не помешают».

Избиратели ставили на фаворитов. Потому что они, избиратели, боялись проигрыша куда сильнее, чем политики. Значительная часть политиков (включая многоопытных) оказалась не в состоянии пожертвовать амбициями и переступить через обиды ради стратегической цели. Избиратели же, в массе своей, поступили прагматично. В итоге стремление гражданина поддержать того, кто может больше сделать, перевесило желание обывателя помочь тому, кто больше обещает. Для населения было очевидно: пусть и «своя», но немногочисленная ячейка не способна в полной мере реализовать их чаяния. Менее близкая по духу, но более мощная сила, отвечающая при этом основному набору избирательских требований, выглядела в их глазах более перспективной. В этом кроется одна из причин, по которой голоса сторонников КПУ становились трофеем «Регионов», голоса симпатиков «Поры» — ПРП попадали в «копилку» БЮТ, голоса «болельщиков» Костенко, Плюща и Хмары пополняли активы НСНУ.

Еще одной характерной приметой этой кампании было то, что избиратели обсуждали возможный состав парламентского большинства куда чаще, чем подробности предвыборных скандалов, особенности рекламных роликов и достоинства лидеров. Причем граждане делали это порой куда основательнее, чем собственно политики.

Еще раз повторим мысль, озвученную ранее: общество повзрослело быстрее, чем думали политики. Оно повзрослело быстрее, чем политики. И теперь политикам предстоит подстраиваться под общественные стандарты, установленные гражданами.

Может быть, теперь к огромному количеству разнополюсных и разнокалиберных политиков наконец придет понимание того, что для попадания в парламент недостаточно иметь:

— партию в полтора десятка активных членов;

— пару-тройку раскрученных персон в начале «списка»;

— несколько сот тысяч гривен дня внесения избирательного залога;

— завышенную самооценку;

— неуемное желание обзавестись собственной фракцией.

Может быть, теперь парламентарии наконец-то решатся сделать шаги, направленные на формирование нормальной партийной системы. С нашей точки зрения, необходимые изменения законодательства прежде всего должны предполагать:

— установление (как минимум) 5-процентного избирательного барьера для участников марафона;

— запрет на участие в кампании для блоков;

— запрет на участие в кампаниях для партий, зарегистрированных менее чем за три года до очередных выборов (лучше — больше);

— внедрение более жестких правил функционирования политических партий (особенно в вопросе о численности организаций);

— введение более жестких санкций за несоблюдение этих правил.

Глупо закрывать глаза на то, что с такой очевидностью продемонстрировали выборы. Время политических пигмеев миновало. Прекрасно понимаем, что подобное определение прозвучит зело обидно для доброй сотни партийных вождей. Никому не хочется признавать, что он является кормчим «карликовой» организации. Но это уже признали за него. Сделал это тот, кому и положено, — народ, единственный источник всякой власти в этой стране. Господа проигравшие, еще раз взгляните на результаты выборов. И осознайте, что глупо обманывать самих себя и пытаться обмануть народ.

Введение более жестких и более честных правил позволило бы структурировать партийную систему, и вместо 126 мы получили бы десяток добротных, финансово состоятельных и качественно укомплектованных организаций. Структуры, существующие исключительно в воображении их руководителей, неизбежно отомрут как класс. «Массовые» партии, членами которых являются преимущественно друзья, родственники, камердинеры, телохранители и любовницы вождей, перспектив не имеют.

Даст Бог, с легкой руки избирателя изменится сам подход к существованию партий, претендующих на участие в общественной жизни страны (и в парламентской в частности). В большинстве случаев это выглядело следующим образом. В канун кампании владелец партийного брэнда искал денежный мешок. Денежный мешок искал пару-тройку звучных имен (уже успевших отметиться в пяти-шести других командах). Собственно и все, отряд готов к безнадежным боям за голоса.

Выбор граждан в пользу сильных убеждает, что ситуация будет меняться. Хочется верить, что в самое ближайшее время никому не известные партии перестанут прятаться за спинами всем известных политиков. Потому что надобность в подобных партиях отпадет. Политики же (в том числе самые известные и наиболее опытные) сами будут стремиться пополнить ряды организаций-«тяжеловесов». Многие знаковые персоны наконец-то перестанут менять окрас каждые полгода и станут дорожить своей «пропиской». А спонсоры и меценаты изменят старой доброй традиции разбрасывания золотых яиц по многочисленным партийным лукошкам.

Вам трудно в это поверить? Но этот процесс уже начался. А демонстрация возросшего политсознания масс его неизбежно ускорит.

Не слишком ли мы идеализируем население? Верно ли оцениваем сделанный им выбор? Приведем два примера. По нашим сведениям, Социалистическая партия в Мариуполе заручилась поддержкой около 13%, хотя рассчитывала (как говорят) на 50%. И рассчитывала вроде бы небезосновательно — Владимира Бойко (восьмой номер соцсписка) в этом город боготворят. Местный меткомбинат — главный (если не сказать единственный) кормилец всего населенного пункта. Но его жители в массе своей поддержали Партию регионов, продемонстрировав, что утилитарный подход к политическому выбору отошел в прошлое вкупе с мажоритарной системой. Аналогичная история случилась в другом донбасском городе Алчевске. «Партия экологического спасения «ЕКО+25%» здесь известна всякому, ибо сделала для ликвидации последствий нашумевшей на всю страну катастрофы едва ли не больше, чем вся власть, вместе взятая. Но «спасатели» во главе с «экологами» Сергеем Ермиловым, Петром Дыминским, Игорем Насаликом и Анатолием Толстоуховым получили в Алчевске примерно столько же, сколько социалисты в Мариуполе. И, думается, по той же причине.

Уже выборы-2004 должны были убедить политиков, что время голосования за дешевую колбасу и бесплатный сыр закончилось. Должны бы, но не убедили. Как ни странно и как ни печально, но хуже всего эта очевидная истина дошла до провластной предвыборной команды.

Нельзя сказать, что предвыборный проект под названием «Наша Украина» с самого начала был обречен на неудачу. (Именно так следует именовать полученные им 13,94%. Сейчас даже смешно вспоминать, что еще год назад вожди оранжевой команды всерьез обсуждали возможность получения большинства в Верховной Раде пятого созыва.) Однако практически все ответственные лица, похоже, сделали все от них зависящее, чтобы приблизить печальный исход.

Лидеры оранжевых команд-тяжеловесов могут и должны винить в проигрыше самих себя, пенять на собственные амбиции, собственную несговорчивость. Должны признать, что организация их кампаний носила крайне невразумительный характер (особенно это касается объединения «пористов» и «реформаторов»). Но, безусловно, в том, что оранжевая мега-команда так и не состоялась, повинна в первую очередь, власть. Прежде всего — президент.

Но не в этом заключается главная предвыборная ошибка Виктора Андреевича и его наперсников. Как нам кажется, глава государства не совсем верно истолковал понятие «обещания, данные на Майдане». Агитация «нашеукраинцев» зачастую сводилась к отчету о проделанной работе. «Обещали — сделали!» — бодро рапортовала власть, сообщая о повышении размера денежной помощи матерям, сокращении срока службы в армии, росте ВВП и прочих свершениях. Но для подавляющего большинства сторонников «помаранчевых» термин «обещания, данные на Майдане» был и остается набором ценностей, а не перечнем материальных благ. Ну не ради же «подъемных» для рожениц и не за высокий ВВП вышли на главную площадь страны сотни тысяч граждан?

У каждого разуверившегося в новой властной команде было свое «тому що». Безусловно субъективное и столь же безусловно справедливое.

«Тому що» обещали «Бандитам — тюрьмы!», а никто так в итоге и не сел. Напротив половины списка Партии регионов можно приписать «Привет Луценко!». Если они преступники, то почему они в Раде, а не за колючкой? А если нет — то к чему были многочисленные громогласные обвинения?

«Тому що» обещали, что власть будет честной, демократичной и непредвзятой, что в ней не окажется места кумовству, взяточничеству, казнокрадству и лоббизму, что она будет отделена от бизнеса. Часть обещаний взята назад, часть вполне очевидно не исполнена. Окружение Ющенко обвинили в коррупции, но еще до начала разбирательства президент взял подозреваемых «любих друзів» под личную защиту, объявив их честными людьми без всякой проверки.

«Тому що» президент обещал чтить Конституцию, но принялся ее нарушать с первого дня. Тех, кто это заметил, оказалось больше, чем думал Ющенко. Тех, для кого это обстоятельство стало важным, оказалось больше, чем хотелось Ющенко.

Многие не голосовали за НСНУ не «тому що» у Зварича не оказалось диплома, а «тому що» он лгал, что он у него есть. А ведь обещали честную власть. Не «тому що» Ющенко-младший ездит на роскошном «бимере», а «тому що» неизвестно, откуда он у него. И «тому що» за честную работу журналист удостоился хамской филиппики первого лица страны. А ведь обещали прозрачную власть. Власть, построенную на уважении к людям.

Вторым принципиальным просчетом стала сама технология построения блока «Наша Украина». Он формировался «под выборы» и «под президента». Он формировался сверху, как новая партия власти. С поразительной точностью Ющенко и его оруженосцы копировали ошибки Кучмы и его соратников. А потому отнюдь не случайно проект НУ, по сути, повторил печальную судьбу проекта «За ЕдУ». И, похоже, пройдет путь предшественника до конца. То есть отойдет в политическое небытие.

Для многих рядовых оранжевых революционеров лозунг «Не зрадь Майдан!» звучал как оскорбление. В первую очередь по причинам, указанным выше. Но была еще одна. Смеем предположить, что «майдановцы» внимательнее, чем прочие избиратели, изучали список «НУ». Большинство населения, скорее всего, делало свой выбор, суммируя звучность брэнда, биографию политической силы, персону лидера, характер обещания, и умножало это на свою интуицию. Непосредственные участники исторических событий (насколько известно) считали своим долгом заглянуть в предвыборные реестры. И команда, отправившаяся на выборы с благословения Виктора Андреевича, у очень многих не воспринималась как команда Майдана. В ней не было множества из тех, с кем этот Майдан ассоциировался, — «революционные герои» разбрелись по другим партийным квартирам, осев в БЮТ, «Поре»—ПРП, у Костенко с Плющом, а также в совсем мелких предвыборных образованиях. Их места и в центральном списке, и в региональном заняли те, кого на Майдане не видели вообще или видели тогда, когда все уже было решено. Кто выполнял «ответственную работу в тылу», кто прятался, выжидал, кто тайно сотрудничал с конкурентами или даже откровенно работал на противника. Обещанных новых лиц мы так, по сути, и не увидели. Лично дело всякой политической силы определять свой список. Личное дело всякого избирателя его не поддержать. Если такой формат списка означает для него предательство интересов Майдана. Если для него три последних слова не стали речитативом, а сохранили прежний, сакральный смысл.

Не станем спекулировать на теме предательства — вопрос, безусловно, спорный. Хотя всякий, кто так считает, вне всякого сомнения, имеет право на подобное суждение. Мы лишь зафиксируем очевидное: беда предвыборного отряда «НУ» была еще и в том, что он не был ни представительским, ни привлекательным, ни эффективным. Исход ветеранов унес романтику, приход новичков не привнес ничего. Квота «приближенных к телу», как и квота «полезных приспособленцев», оказалось слишком большой. Избиратель не замедлил среагировать.

Менее 14% — это, скорее всего, личная заслуга Ющенко и, пожалуй, никого более. Этого ничтожно мало для политика, у которого совсем недавно было полстраны в стойких сторонниках. Но у политической силы, которая имела нахальство рассчитывать на ведущую роль в постреволюционном парламенте, могло не быть и этого. Не сильно боясь ошибиться, предположим: если бы в списке «НУ» поменять 100%, заменив их аналогичными по весу персонажами, результат оказался бы точно таким же.

13,94% — это число тех, кто еще верит даже не Ющенко, а тому, что он говорил на Майдане. И верит в то, что он просто не успел реализовать обещанное.

Почему проект «Наша Украина» должен умереть? Во-первых, он, в своем нынешнем виде, был изначально порочен. Потому что нельзя демократическую партию строить сверху. И потому нельзя партию, претендующую на звание авангардной, формировать на принципах одноразового предвыборного проекта. Это нетехнологично с политической точки зрения. И это оскорбительно по отношению к избирателям.

Во-вторых, проект «Наша Украина» был призван закрепить за Виктором Ющенко статус ведущего политического игрока, который он рисковал потерять после внедрения в жизнь политической реформы. НУ с этой задачей не справилась, как не справилась с аналогичным заданием четыре года назад такая же «картонная» «Еда», которой поручалось закрепить власть, ускользающую из рук Леонида Кучмы.

И, наконец, третье. Когда в товарищах согласья нет, политическое кино не снимешь. Отобранные по весьма странным критериям списочники «Нашей Украины» активно ссорятся не только с Юлией Тимошенко, но и друг с другом. После того как стало известно (из неофициальных, но весьма надежных источников), что уже после выборов соратники обвинили Романа Безсмертного в том, что его «завербовал» БЮТ и что он разваливает партию изнутри, стало ясно: долгой и счастливой политической жизни у этой силы не может быть по определению.

Возможно, она еще посуществует в виде придатка к более сильному. Но разумнее будет, если на пепелище (а искра свар уже присутствует) появится новая партия. Кем, когда, на какой идеологической основе и ради какой стратегической цели она будет создана — вопрос преждевременный. Ясно одно — роль этой партии не сможет исполнить ни одна из существующих. Чего они стоят по отдельности — выборы показали со всей очевидностью.

Столь же непросто прогнозировать и дальнейшую судьбу БЮТ, который не является политической силой как таковой. Скорее, это движение, поддержанное теми, кто уже разочаровался в «Нашей Украине», но еще не разочаровался в оранжевых идеях. Это не отмершие, вопреки прогнозам, романтики.

Отдавая должное артистичности и харизматичности Юлии Владимировны, осмелимся сказать, что число сторонников БЮТ (в количестве 22,27%) отнюдь не тождественно числу ее личных поклонников. Если Тимошенко думает иначе, она рискует повторить ошибку, совершенную Виктором Андреевичем. Ее ниша была выигрышной изначально: после смещения с поста премьера она могла позволить себе роскошь говорить то, о чем думали разочаровавшиеся в Ющенко. Просто никто не представлял себе, что разочарование будет столь масштабным.

В массе своей этот электорат романтичен, порывист, эмоционален, часто — авантюрен, порою — агрессивен и, скорее всего, непостоянен в своих пристрастиях. Это сегодня он «сглотнул» сомнительных (с точки зрения убежденного «оранжиста») персонажей, в изобилии присутствующих в списке БЮТ. Юлю простили и потому, что таковые наличествуют во всех табелях о рангах всех субъектов. И потому, что в ее реестре все еще много «идейных». Но главное — потому, что ей еще верят. По сути, она находилась в оппозиции к власти (как бы она сама это ни отрицала), и ее критика была не только справедливой, но и безнаказанной. Если она использует шанс вернуться в реальную власть, ее ожидает серьезный экзамен. Ее избиратели будут проверять Ю.В. на предмет соответствия слов делам с особым пристрастием. В случае чего — отвернутся быстрее, чем от В.А. А еще «счастливчику» последнего парламентского марафона придется быть особенно разборчивой в связях, ей даже легкого политического адюльтера наверняка не простят.

Чтобы крепко стоять на ногах в новых политических условиях, Тимошенко просто обязана трансформировать БЮТ в полноценную политическую партию. Желательно — с четкой идеологической привязкой и цельной программой. Привлекательное время бесхозных народных масс и абстрактных вневременных лозунгов неотвратимо уходит.

Вопрос партийного строительства остро встал и перед СПУ. Как бы не хотелось признаваться в этом ветерану Александру Морозу, но (судя по всему) не только опередить коммунистов, но и вообще попасть в Раду он смог во многом в силу двух обстоятельств. Во-первых, благодаря своим частым визитам на трибуну Майдана. Во-вторых, благодаря наличию в партии Юрия Луценко, сыгравшего заметную роль в оранжевых событиях. Соцпартия в новых условиях пока не нашла себя. Чистые левые медленно отмирают как класс, левоцентристы как класс еще не родились. Чтобы остаться на плаву, необходимо сохранить за собой статус влиятельной партии — как показали выборы, слабых народ нюхом чует и не сильно жалует. Чтобы подтвердить силу, необходимо срочно искать и обустраивать собственную нишу. Время уже пошло.

Нерешенная проблема точной самоидентификации — наверное, главная беда одного из самых перспективных политических проектов — блока «Поры» и ПРП. Она могла и даже должна была восприниматься значительной частью электората как партия Майдана, как отряд защитников истинных ценностей революции. Должна была, но не стала. Могла, но не сумела. И дело даже не в наличии некоторых весьма странных персонажей в списке. Дело в том, что вследствие весьма странной организации кампании она создавала впечатление не партии Мадана, а партии Виталия Кличко. Присутствие его на Майдане помнили все, но собственно с Майданом ассоциировали весьма немногие. Многие «списочники», стоявшие за ним, на эту роль претендовали бы с большим основанием. Распространенное мнение: Кличко не добавил объединению новых голосов, но отпугнул часть потенциального электората блока. Версия небесспорная, но имеющая право на жизнь. Завалив начало кампании, «пористы» и «реформы», судя по всему, решили компенсировать потерянное время и поэксплутировать раскрученную (пускай и в другой сфере) марку. Не рассчитали. Как мы с вами выяснили, чистые брэнды в этих состязаниях не выигрывали. Политические легковесы — тоже. Могли спасти идеи. А их не было.

Безусловно, особого внимания заслуживает и пришедшие к финишу первыми «Регионы». Хотя о них говорить много не имеет смысла — здесь почти все очевидно. Прежде всего, очевидно, что имя первого номера особой роли не сыграло. Его личные качества — тем более. Тем, кто расписался в своих симпатиях к главным критикам «оранжевых», было абсолютно все равно, знает ли Янукович творчество Ахматовой, разбирается ли в православных традициях и правильно ли произносит фамилию Гулака-Артемовского. Регионы были олицетворением силы, сторонники которой после последних президентских выборов считали себя оскорбленными. Можно как угодно называть стремление, которое ими руководило, — жаждой реванша или стремлением восстановить справедливость, но оно было сильным. Весьма внушительный (32,12%) электорат «Регионов», по весьма субъективному мнению автора этих строк, был рожден искусственно. Но сегодня он выглядит цельным и органичным. Прежняя власть расколола страну, спровоцировав появление будущих «антиоранжистов» как социального явления. Новая власть ничего не сделала, чтобы страну сшить. Чем число своих противников, по сути, только увеличило.

После событий конца 2004-го на Востоке возник свой Антимайдан — как свой набор ценностей, как определенный кодекс чести, странный для противников, но логичный для сторонников. Дружное голосование «антимайдановцев» в 2006-м отчасти сродни порыву «майдановцев» в 2004-м — они встали на защиту выбора, сделанного ими в позапрошлом году. Они стремились к победе, которую (как они считали) у них украли тогда. Мы можем против этого возражать, но мы не можем не уважать их выбор.

И с выбором этим не могут не считаться избранники. Честно говоря, принципов у членов этой команды «бело-голубых» еще меньше, чем у нынешней команды «Нашей Украины». А теми, что есть, многие (и там, и там) давно бы поступились ради распределения мест. Но электорат может не понять. На него с недавних пор привыкли хоть немного, но оглядываться. А в будущем будут оглядываться еще чаще. Обломки не добравшихся до заветной черты еще дымятся…

СДПУ(о) и зеленые, УНП и ПРП, НДП и «Пора», Народная партия и (возможно) ПСПУ — все эти проекты в скором времени, вероятнее всего, прекратят свое существование. По крайней мере, в своем нынешнем виде. Что, безусловно, пойдет на пользу партийной системе. Давно ожидавшееся укрупнение политорганизаций, дай бог, наконец-то начнется. И, дай бог, чтобы оно сопровождалось переоценкой ценностей и переформатированием старомодных партийных программ.

Эпоха уходит. Не будет в новом парламенте Владимира Литвина, безусловно, прошедшего бы по «мажоритарке», но не отыскавшего в «пропорционалке» достойного места для своего блока. В чем причина? На первый взгляд, в неправильной привязке к местности. Спрос на «миротворцев» бывает во время революций. А в постреволюционный период народ особенно остро боится депутатского болота.

Не будет Ивана Плюща и Леонида Кравчука, Виктора Пинзеника и Виктора Мусияки, Бориса Олийныка и Владимира Филенко, Игоря Шарова и Людмилы Супрун, Степана Хмары и Георгия Крючкова, Игоря Осташа и Юрия Костенко, Ивана Зайца и Бориса Андресюка. Не будет многих профессиональных политиков, представляющих разные силы, но, безусловно, могущих принести реальную пользу главному представительскому и высшему законодательном страны. Народ изменился, следовательно настало время меняться политикам. Хочется верить, что большинство перечисленных деятелей (и множество еще не названных) будет при деле. Хочется верить, что отдохнув и осмыслив происшедшее, они найдут себя в бизнесе, на госслужбе и в «третьем секторе». Последнее, наверное, особенно важно. Приток опытных и квалифицированных мастеров должен ускорить создание в стране полноценного гражданского общества. Которого мы все заждались.

Сергей Рахманин, «Зеркало Недели»