Еще совсем недавно Киев был особенно свежим, чистым, нарядным, я его таким уже давно не ощущала. Так сложилось, что спустившись по Вознесенскому спуску на Подол, я очутилась на Воздвиженке, к которой у меня было много предубеждений, и к которой я питала чувства довольно неоднозначные.

Воздвиженка показалась мне похожей на... Карловы Вары. А Карловы Вары – это такой себе архитектурный «торт с крэмом», загородный поселок имперской Вены, венская «рублевка», которая, по словам экскурсоводов, постепенно превращается в «рублевку» вполне уже постсоветскую — там живет все больше новых «наших бывших». Лепнина-колонны-решетки-балясинки, кремовые цвета фасадов, помпезность, претензия на. Аккуратное мощение узких, «лысых», без деревьев улиц. И еще овражистость – обнимающие со всех сторон кудрявые нежно-зеленые холмы - Карловы Вары тоже лежат в ложбине.

 
Площадь Европы – европейская. В чем-то. Тихо, чисто, безлюдно. Травинка к травинке, цветочки, полив, аккуратные новые лавочки, фонари. Несколько своеобразно посажены цветы посреди пешеходных дорожек,  так что приходится через эти цветы перепрыгивать. Не хватает деревьев, сидеть в тени было бы намного приятней, чем на солнцепеке.

Удовольствие: утром, пока солнце еще не печет, а на лавочках расположился только одинокий меланхоличный охранник, можно невозбранно наслаждаться площадью как своим личным пространством, зоной своего комфорта и слушать птиц. Птицы на дышащих свежей зеленью киевских горах поют летним утром просто оглушительно.

 
Птиц можно продолжать слушать под чашечку кофе в кафе на Воздвиженской. Удовольствие: под столики постелен живой газон (!). Травка, конечно, не выдерживает вытаптывания и жухнет, но все еще можно найти под столиком зеленый лоскуток и опустить на травяной прохладный шелк босые уставшие от долгих прогулок по Киеву ножки.

Из приятного: цветы, улыбчивые официанты, пледы, печка-буржуйка, как в открытых европейских кафе — это значит, что и в зябкий день тоже можно будет уютно посидеть на улице.

Из неприятного: юная дева, курящая внутри кафе с выключенной вентиляцией, задраконила своим смрадным дыханием все помещение. Курильщики, выдохните, ваше право курить где угодно никак не попирается новым принятым законом о запрете курения в кафе: закон не выполняется. Не-курильщики, глубоко вдохните перед входом в кафе, в кафе не вдыхайте – задохнетесь.
 
Гуляем дальше. Надо сказать, что расцветка зданий, такая «попугайная» сверху, с Киселевки и Детинца, тут, внутри, бьет по глазам как-то меньше. Не видно, какого цвета крыши. Для меня самым взрывным было сочетание ядовито-синей крыши с насыщенно-розовым фасадом. В архитектуре Киева мне кажутся органичными цвета традиционной украинской керамики (умбра, охра, травяной, терракота), потому что это цвета украинской природы – земли, песка, зелени. В Стамбуле, например, тоже очень симпатичная керамика, но совершенно других традиционных цветов – цвета граната и цвета Босфора. Желтые дома с зелеными крышами – то, что мы можем видеть на старых фото и старых открытках – это очень по-киевски. 

Тщательное исследование дальних закоулков позволяет обнаружить среди торто-кремового богатства довольно интересные дома с элементами моего любимого модерна. Интересно, как теперь называть такой стиль? Нео-модерн или нео-нуво?

А было бы интересно, если бы на фасадах домов были таблички с информацией о том, элементы архитектуры какого стиля, эпохи, века, страны использованы. А если еще с фотографией того здания, которое вдохновило... Было бы любопытно, и было бы уникальной изюминкой именно этого места.

Хожу кругами по Гончарной, Кожемяцкой, возвращаюсь на площадь Европы. Несказанно доставляет сочетание очень претенциозного массивного здания с архитектурными излишествами и со шпилем и его адреса – ул. Кожемяцкая, номер... «Бонжур, кожемяцкие аристократы!» - гениальное произведение всегда провидческое.

Аристократы, однако, не спешат населять свои «родовые гнезда». Приятное: прогулки по безлюдным тихим малоэтажным улочкам, по аккуратным мощеным тротуарам прекрасны. Наслаждайтесь сейчас, те, кто такое любит. Когда-нибудь люди туда все же заселятся.

Печальное: безлюдные дома тревожат своим сиротством, грустно видеть облупленные фасады. Одно из зданий в глубине ул. Гончарной выглядит аварийным.

Люди и машины. Машины – это существа, выдергивающие расслабленного путешественника из пасторальной Воздвиженки в рутинную киевскую реальность. Они едут слишком быстро, достаточно быстро, чтобы мне, сидящей за столиком кафе на узкой улице, чувствовать себя небезопасно. Они паркуются на узком тротуаре и занимают его весь. Их шум заглушает пение птиц. Их запах перебивает аромат петуний. В маленьких двориках, упирающихся в подпорные стены зеленых холмов, притаились припаркованные монстры. Машины-алабаи, машины-мастифы.

Тут уж все зависит от насельников этого места, что они сами для себя решат – убивать ли своими внедорожниками свою же брусчатку или пересесть на достаточные городские машинки. А то и пешком иногда пройтись.

Люди и собаки. Несколько выразительных табличек на единственном газоне – площади Европы – «Выгул собак запрещен». А где разрешен? Жители Возвиженки не держат собак? А для чего тогда на Воздвиженке ветеринарная лечебница с цитатой из доктора Павлова на входе? Cats only?

Колорита описанной мною выше кафешке добавляет недострой рядом с суровым охранником в форме и будке и мохнатой гавкучей собачкой, которая, видимо, не знает, что ей не положено себя выгуливать в районе такой элитной, эксклюзивной, фешенебельной недвижимости.

Элитный, эксклюзивный и фешенебельный – это те слова, которые встречаются среди розово-кремовых, местами осыпающихся фасадов на табличках рядом со словами «продажа» и «for sale». Очень грустным и покинутым выглядит пустой фешенебельный дом с табличкой «сдаются офисы». Он похож на молодого человека в костюме и галстуке, в тесных узконосых туфлях, вдруг попавшего вместо совещания на пляжную вечеринку. И ему бы галстук ослабить, и туфли бы снять, но он боится показаться таким... не полностью эксклюзивным. И терпит с кислым лицом, пока другие наслаждаются жизнью.

Это о том, что офисный комплекс именно на Воздвиженке – по-моему, не самое удачное решение. Что-то и покупатели с арендаторами такого же мнения, судя по количеству пустующих зданий. А вот небольшие не-фешенебельные гостиницы с приемлемыми ценами в пешей доступности от десятков tourist attractions старого города — это было бы более уместно. Если всегдашняя жадность киевских отельеров не победит, конечно. И кафе, ресторанчики, сувенирные магазины на первых этажах – тоже более удачное решение. А еще, допустим, можно так: первый этаж – магазин или офис турагенства, например, второй – квартира владельца, третий-четвертый (на практике еще и пятый-шестой) – апартаменты для туристов. Как вам такой вариант?

Ну это для туристов. А для жителей? И тут оказывается, что для жителей важно, чтобы в пешей доступности было все то же самое, что и у прочих жителей, не таких фешенебельных. Хлебный магазин, молочный магазин. Мясная лавка, овощной рыночек. Цветочный базарчик. Почта, поликлиника, детский сад. И страшно сказать – ремонт обуви и химчистка. Я конечно понимаю, что владельцы столь элитной недвижимости ничего не чистят и не ремонтируют, а выбрасывают и покупают новое. Но мало ли. Вдруг ничто человеческое им тоже не чуждо.

Я о том, что фешенебельный и эксклюзивный или уютный, удобный для жизни – это личный выбор и личная ответственность владельцев и арендаторов Воздвиженки. Что победит: здравый смысл или чувство собственной важности? Если первое, то все эти затеняющие смысл, но ласкающие эго слова надо бы повыбросить из рекламных объявлений. Написать по-честному: преимущества вот такие, проблемы – вот такие. И найти свою целевую аудиторию среди небедных людей, готовых иногда ходить пешком и решать проблемы отвода воды из подвала ради удовольствия слушать утром пение птиц среди зеленых холмов.

Мне бы хотелось, чтобы в Воздвиженке становилось все больше живого Киева. Который и сам по себе всегда был – Европа.

Инф.interesniy.kiev.ua