Киев пока официально не решил, признавать Косово или нет. Министерство иностранных дел ограничилось лишь заявлением, что провозглашение независимости Косово не может быть прецедентом. Но в том-то и дело, что раскол Республики Сербия и появление второго албанского государства — это именно прецедент. Причем диаметрально противоположная позиция ведущих стран планеты в отношении независимости Косово указывает на отсутствие консенсуса между ведущими силами в отношении будущего мирового порядка.

Основной подход адвокатов косовской независимости, США и их союзников в ЕС, призванный предотвратить возможное повторение косовских событий в других частях мира, состоит в утверждении уникальности случая с Косово в мировой практике. Природа косовского конфликта лежит в плоскости признания права косовских албанцев на самоопределение и соблюдение их национальных и политических прав.

Однако такие же требования лежат в основе стремления к независимости в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, Стране Басков и Северной Ирландии. Идентичность природы конфликтов диктует и применение универсальных принципов их решения.

Сложно согласиться с определяющей для статуса края ролью особого международного режима управления в Косово, возникшего как результат операции НАТО в 1999 году. Во-первых, сама операция происходила без мандата ООН, что (несмотря на участие международных организаций в восстановлении края) оставляет место для сомнений в легитимности всего режима. Во-вторых, неоспоримо сходство мандата инструментов ЕС в Боснии и Герцеговине с ролью НАТО и ЕС в Косово, однако Брюссель уже отверг притязания Сербской Краины на независимость. В-третьих, именно этот режим управления не смог обеспечить полноценную интеграцию сербов в общественно-политическую жизнь края. В результате, выборы в Косово и Метохии в ноябре 2007 года, по результатам которых был сформирован провозгласивший независимость парламент, бойкотировали сербы. Что дает основания для сомнения в демократичности процедур переходного периода, которые и привели к независимости.

Среди государств, которые выступили против провозглашения независимости Косово, постоянные члены Совета Безопасности ООН Россия и Китай. Эту же позицию поддержали некоторые балканские государства, к примеру Греция и Македония. Эти страны настаивают на выполнении положений резолюции ООН № 1244.

Украина не принимала активного участия в международных процессах, приведших к независимости Косово. Даже ее участие в силах КФОР (украинские миротворцы находятся в крае с 1 сентября 1999 года в составе украино-польского миротворческого батальона) не определяло само по себе ее позицию по данному вопросу. Стоит признать, что проблема не относится к самым острым в украинской внешней политике, и откладывание Киевом решения по Косово — учитывая разные подходы к этому вопросу стратегических партнеров Украины — выглядит взвешенным шагом.

Вопрос о признании Косово в украинском МИД в первую очередь связывают с проведением консультаций со своими стратегическими партнерами — в первую очередь, Россией, США и ЕС. Однако следует понимать, что едва ли Москва будет «наказывать» Украину за признание, или же Вашингтон предпримет дипломатические демарши против Киева, если он не признает независимость Косово. Европейский Союз вообще не имеет единой позиции, поскольку решительно против независимости края выступили такие страны – члены ЕС, как Испания, Греция, Румыния, Кипр, Словакия. Какое бы решение Украина не приняла, резонанс от него будет иметь локальные последствия и потому не представляет значительного интереса для мировых держав.

Значительно более серьезными представляются возможные последствия косовского прецедента. Украину затронут последствия «размораживания» любых конфликтов на постсоветском пространстве. Здесь особое внимание Киева должно быть приковано к Приднестровью. Если стремление Тирасполя получить международное признание своей независимости на гребне «успеха Косово» возобладает, это приведет к возобновлению вооруженного противостояния с Кишиневом. Украину тогда ждет целый спектр проблем — от беженцев до возможности распространения боевых действий на ее территорию. Оставаться в стороне Киев не сможет — ведь до 1940 года Приднестровье входило в состав Молдавской АССР (та, в свою очередь, входила в Украинскую ССР) — среди приднестровцев немало граждан Украины. Наконец, разговоры о сепаратизме нередко можно услышать в Крыму, Закарпатье, Донбассе.

Следует помнить, что у Украины остались неурегулированные территориальные разногласия с Румынией и Россией, касающиеся морских границ. При этом самой существенной угрозой прецедента Косово является фактический отказ от принципа нерушимости границ в Европе, заложенный Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанном в Хельсинки в 1975 году. До сих пор все новообразованные государства возникали в границах, совпадавших с внутренним административным делением государств между субъектами первого уровня — союзными (федеративными) республиками СССР, СФРЮ, Чехословакии. Косово — первый случай, когда этот принцип нарушен. А это значит, что внешние границы европейских государств теперь можно проводить где угодно.

Независимость Косово пока не стала ни безусловной, ни окончательной. Албанцам Косово необходимо найти форму сосуществования с сербами в крае, или же они рискуют утратить территориальную целостность нового государства еще до того, как обретут ее в полной мере. Кроме того, перед Косово стоит сложнейшая задача вступления в международные организации, начиная с ООН. События, могущие вновь изменить статус Косово, произойдут в ближайшие месяцы. С учетом вышеописанного Украине не стоит признавать независимость края. Самое оптимальное решение — откладывать признание Косово, пока количество признавших его государств не превысит ста. А это будет возможно лишь если время подтвердит устойчивость нового государственного образования.

Виктор Константинов, старший научный сотрудник Института изучения России